Роман Петрович услышал рядом голос. Обернулся. Вблизи никого не было. И снова кто-то еле слышно окликнул его:
— Дядь! А дядь!
Лишь теперь Роман Петрович заметил широкую щель в заборе. Между досками проглядывали кончики тонких грязных пальцев. Он нагнулся, как бы поправляя шнурок ботинка, и увидел в щели знакомые серые глаза.
— Тебя ищут по всему городу, — шепнул Роман Петрович. — Забирают всех бездомных ребят, без разбора. Подряд.
— А мне хоть бы что! — ответил Гринька тоже шепотом, что совсем не подходило к его беззаботным словам. И уже менее задорно попросил: — Дай чего покушать…
— Сиди тут, — строго сказал Роман Петрович. — Я вернусь минут через десять и уведу тебя в надежное место.
— Вернешься! — недоверчиво протянул Гринька.
Разговаривать на улице, поправляя шнурок, было неудобно. Роман Петрович решил быть откровенным:
— Слушай меня, хлопчик. Вчера я был в Общественном собрании. Хорошо ты им пропел. Лучше, чем тогда, на базаре. Зато сейчас тебя ищут по всему городу. Понял? А теперь — сиди тихо и жди меня.
Роман Петрович присмотрелся к забору, приметил на улице акацию с отпиленным толстым суком и зашагал к товарищу, у которого был сынишка одних лет с Гринькой.
Спустя полчаса Роман Петрович вернулся и слегка постучал кулаком в знакомый забор.
— Тише! — зашептал за досками Гринька. — Тут тетка какая-то. Три раза в сад выходила. Белье вешала.
— Лови сверток, — так же шепотом ответил Роман Петрович. — Переоденешься и вылезай из сада.
Сверток с одеждой перелетел через забор. За досками еле слышно зашуршали кусты.
Роман Петрович прошелся по тротуару до угла. Прочитал на столбе старую афишу и объявление о пропавшей телке. Не спеша покурил. В полуденный зной улица опустела, а Гринька все не появлялся.
Пришлось Роману Петровичу вернуться к забору.
— Что ты возишься там? — строго спросил он.
— Никак не перелезть, — все так же шепотом пожаловался Гринька.
— Не перелезть? — удивился Роман Петрович. — Тебе?
— Никак! — повторил Гринька. — Одежа мешает.
— Какая одежа?
— Моя. Френч. Штаны…
— Бросай свой хлам. Лезь живее!
— «Бросай»! Ты потом свою одежу заберешь, а как же я ходить стану?
— Лезь быстро! Пока на улице никого нет!
