– Это точно. Я только не понимаю, Килкэннон: если все на этом судне погибли, как они смогут на нас настучать?
– Хватит болтать, Динго. Нам нужно подойти к этому кораблю как можно ближе, так что начинай торможение, а я пока схожу к капитану, доложу обстановку.
– Действуй, Килкэннон. Обо мне можешь не беспокоиться.
***
Корабль оказался очень большим. Когда «Леди» подошла к нему достаточно близко, мы сумели прочесть название на борту. Это был «Канопус» - один из суперконтейнеровозов «Вестрал шиппинг», однако он больше не сверкал и не поражал своим величественным внешним видом. Кто-то надавал «Канопусу» хороших пинков в зад, отчего его корма раскололась и сплющилась, потеряв всякую форму.
– По двигателям били, - заметила инженер Вокс, указывая на экран. Действительно, нападавшие намеренно сосредоточили огонь тяжелой артиллерии на ходовой части судна, чтобы увеличить наносимый снарядами ущерб за счет неуправляемой мощи разбитого рейсового двигателя.
Я вздохнул. Слабая надежда найти живых на разбитом корабле почти исчезла.
– Каковы шансы, что какое-то инженерное оборудование уцелело и может быть использовано?
– Никаких.
Я подвел «Леди» поближе к пострадавшему кораблю. Наши датчики по-прежнему показывали присутствие теплового излучения и истекающего из недр корабля воздуха. Не исключено, что убежище, сооруженное экипажем, все еще существует. Другое дело, остался ли в нем кто-то живой…
– Динго, возьми трех матросов и отправляйся туда на спасательной шлюпке.
– А ты сам почему не пойдешь?
Я смерил третьего помощника ледяным взглядом.
– Я должен оставаться на корабле и держать капитана в курсе событий.
– Ах да, конечно, забыл… И все-таки дойди со мной хотя бы до спасательной шлюпки - мне это будет приятно…
Я сразу понял, что Динго собирается сказать мне что-то, не предназначенное для чужих ушей, поэтому послушно пошел за ним. В коридоре Динго остановился и, повернувшись ко мне, произнес:
– Послушай, Килкэннон, эти бедняги на «Канопусе» могут быть живы, но, скорее всего, они находятся в критическом состоянии, и ни ты, ни я ничего не сможем для них сделать.
Я притворился, будто изучаю данные на мониторе, контролирующем состояние нашей спасательной шлюпки, которая была такой же древней и разболтанной, как и сама «Леди-Будьте-Добры».
– И что? - спросил я после небольшой паузы.
– Стоит ли тащить их сюда и оказывать первую помощь только затем, чтобы они поняли: их дела настолько плохи, что никому из них не выжить?
