– Узнаю русский «авось». Сойдет, мол. Ты мне лучше скажи, как вы готовитесь к войне с Германией. Или все еще жива заповедь: чужой земли мы не хотим, но и своей не отдадим?
– Что с тобой, Антон? – удивилась Зоя. – Ты не заболел?
Вопрос был никчемный. Она окончательно уверилась: случилось что-то неладное. Приготовилась бог знает к чему, как вдруг…
– Заболел. У меня опоясывающий лишай. Поэтому, извини, я влюбленного изображать никак не мог. Говорят, это нервное, не заразно, однако я все же старался держаться от тебя подальше.
– Лекарство есть? – спросила Зоя, с трудом сдерживая смех. У нее это тоже было – нервное…
– Вот оно, лучшее лекарство! – похлопал Антон по паспортам. – Ребята примутся за дело, а мне удастся пару деньков полежать, выспаться, все и пройдет. Такое со мной уже было, когда топили «Таимо-мару» [3] . Пройдет. Но, думаю, ненадолго: мы будем хоронить немецкий транспорт с оружием для Франко, тут без нервотрепки не обойтись… А ты скажи в Москве, чтобы на честность фюрера не рассчитывали. И вот, держи: письменный отчет о работе группы и финансовых расходах.
Антон вручил Зое коробку игральных карт. Вместо карт туда была вложена его докладная записка. Зоя прочла ее, записала содержание своим кодом в блокнот, а оригинал тотчас сожгла.
Забегая вперед, стоит сказать, что Зоя и Борис Рыбкины работали с Антоном еще два года, а потом они спасли ему жизнь. 18 мая 1940 года он был арестован шведской полицией. Выдал его член «Лиги» Седер.
В гестапо воодушевились и стали требовать выдачи Вольвебера Германии – ведь он был гражданином этой страны. Русские забеспокоились.
Кин добился свидания с Антоном в тюрьме и посоветовал ему «признаться» в шпионской деятельности против Швеции.
– Остальное мы берем на себя, – сказал Кин.
На первом же допросе Антон дал показания, что занимался шпионажем против Швеции в пользу советской разведки. Теперь его должны были либо судить в Швеции либо… либо выдать России, которая предъявила на него права: советское гражданство Вольвебера было оформлено с невероятной быстротой. Антона оставили в Швеции, и он избегнул смерти.
Как уже было сказано, переговоры с Финляндией результата не дали. Советские резиденты вернулись в Россию, началась «зимняя война».
В Москве Зоя Воскресенская стала одним из основных аналитиков разведки (специальное подразделение на Лубянке было создано лишь в 1943 году). Она не забыла предупреждения Антона – не верить фюреру. К ней стекались различные сведения о неминуемом нападении Германии на Россию. Это были разведданные от знаменитой «Красной капеллы» – подпольной группы антифашистов, работавших в гитлеровской Германии. Тревожная информация поступала практически ежедневно.
