Достигнув первых успехов, воспитатель выясняет, что самое трудное лично для него, а затем перекладывает эти проблемы на детские плечи, чтобы ученики согнулись под тяжестью нелегкой жизни взрослого человека. Но бывает и хуже. Взрослый заставляет ребенка делать то, на что никогда не хватило бы его собственных сил. Например, неподвижно слушать скучного лектора по три-четыре часа в день — на протяжении многих лет.
Учитель формирует менталитет ребенка. Как мы учим?
В школе то же самое. Учителю положено формировать ученика. Развитие ума ребенка — в его руках. Его долг и ответственность поистине велики! Перед ним стоит бесчисленное множество проблем, словно стена между наставником и учениками. Для начала нужно что-то придумать, чтобы привлечь внимание детей, внедрить в их сознание то, что считается необходимым. Как заставить учеников запомнить урок? Приходится осваивать психологию, особенности восприятия, механизмы формирования и присвоения идей. Затем постепенно, очень медленно переходить к более сложным материям. И все это, чтобы обучить детей.
Основательно подготовленный педагог хочет теперь развивать ум ребенка. Но это непросто. Главная трудность: ребенок должен быть согласен. Поэтому начинается обучение с воспитания. Необходимо прежде дисциплинировать класс, а уж потом силой (если не получается добровольно) заставить детей соглашаться с учителем, помогать его работе. Иначе всякое обучение стало бы невозможным, а школы ненужными.
Еще одна проблема — приходится экономить детские силы, то есть использовать их, но не транжирить. Сколько времени дать на отдых? Какова разумная продолжительность урока? Например, 45 минут занятий, потом 10 минут перемены? Но четвертый урок должен быть короче на 15 минут. Следующий — еще на 15 минут. В конце дня мы придем к пятнадцатиминутной перемене после десятиминутной работы. Как лучше расположить предметы в течение дня? Начать с математики или с диктанта? Когда дети готовы писать, в 9 или в 11 утра?
Заботы учителя этим не ограничиваются. Как писать на доске так, чтобы дети все хорошо видели? Ведь если они не разглядят надпись как следует, они не поймут материал. Как должна быть освещена эта черная доска, каков оптимальный размер белых меловых букв на ней? Все важно. Ребенок, сидящий на последней парте, принужденный всматриваться и заучивать, не должен чрезмерно напрягаться, чтобы не потерять зрение со временем.
Кто подумал о невыносимом положении учителя? Его можно сравнить с молодой женщиной, которая, ожидая первого ребенка, стала бы задавать множество вопросов. «Как я произведу на свет ребенка, если не знаю анатомии? Как устроен скелет? Нужно разобраться в строении костей. Как к ним крепятся мышцы? А сердце? Сможет ли оно без устали биться всю жизнь до самой смерти?» Или сказала бы о новорожденном: «Он ведь не сможет ходить, пока не усвоит законы равновесия. Если будет сам разбираться, годам к двадцати справится, не раньше. Я буду учить его с первых дней, чтобы малыш пошел как можно раньше».
