Маргрет. Ни малейшего. За эти шесть недель я, кажется, сбросила двадцать лет, ожила. Иногда я чувствую, что лечу над землей.
Костас. Я тут ни при чем.
Маргрет. Кто же еще?
Костас. Только не я. Ты ведь ничего не знаешь обо мне.
Маргрет. Ты расскажешь.
Костас. О себе? Не стоит. Могу о моем приятеле. Хочешь? Мы служили с ним в Иностранном легионе в Алжире. В казарме наши койки стояли рядом. Когда все засыпали, он становился на колени и молился. А в Иностранном легионе солдаты обычно предпочитают молитвам винтовку.
Маргрет. Он искренне верил в бога. Это плохо, по-твоему?
Костас. Но однажды мне пришлось увидеть, как этот искренне верующий человек выстрелил в живот алжирскому военнопленному. Без всякой надобности – бой давно закончился, тот просто стоял рядом…
Маргрет. Как страшно!
Костас. Через несколько лет я случайно встретил его в Сингапуре. Мы выпили – все-таки три года отслужили вместе. И тогда я спросил у него, почему он молился по ночам в Алжире. Он ответил: «Когда-то я оставил умирающего друга на дороге. Не просто оставил – взял его документы, с моими нельзя было идти дальше. С тех пор я молюсь всю жизнь».
Маргрет. Но зачем ему были нужны чужие документы?
Костас (неопределенно). Война…
Маргрет. Я не понимаю.
Костас. И не надо понимать. Не стоит… И все-таки… Если бы ты, Маргрет, была судьей, осудила бы ты его?… Учти – он много лет замаливал по ночам этот грех.
Маргрет. Если мука человека превышает его вину, он искупает ее.
Костас. На каких весах взвесишь вину и искупление?
Маргрет. Но нельзя же человеку мучиться всю жизнь.
Костас. Спасибо тебе, щедрый мой судья! (Целует Маргрет.)
В это время из-за дома появляется Стивен. Увидев Маргрет в объятиях Костаса, он окаменел. Очнувшись, сделал шаг назад.
Маргрет (переводя дыхание). Все-таки звезды иногда говорят правду.
Костас. Я люблю тебя.
Маргрет. Ты останешься?
Костас. Не знаю.
Маргрет. Ты останешься.
Костас. Я завтра дам ответ Уолтеру.
Маргрет. А мне?
Костас. Сегодня ночью. (Оглядывается и уходит.)
Из-за угла выходит Стивен.
Маргрет. А, Стивен… Доброе утро!
Стивен. Я бы не сказал, что слишком доброе.
Маргрет. У тебя плохое настроение.
Стивен. Уже пятнадцать лет.
Маргрет. Почему?
Стивен. Не догадываешься.
Маргрет. Опять о том же?… Я уже сто раз говорила тебе – между нами не может быть ничего общего.
Стивен. Оттого, что ты чересчур любишь мужа?
Mapгрет. Хотя бы. И вообще – как ты можешь об этом? Вы ведь с Уолтером родственники.
Стивен. Примерно такие же, как японский император с алабамским негром.
