Санек тоже бросил сумку на землю и задвинул ее ногой под корягу. В сумке металлически звякнуло. Там были некоторые нужные вещи. Они будут нужны потом, а пока пусть полежат в темном месте.
Я достал из рюкзака старый выцветший ватник, сильно поношенные штанцы неопределенного цвета, мятый серый кепарь, рваный свитер и старые кирзачи. Когда я снял городскую одежду и нацепил на себя все эти шмотки, то стал абсолютно неотличим от любого задроченного жизнью зэка. Теперь нужно изменить походку, устранив из нее самоуверенность и твердость, немного ссутулиться, надвинуть кепарь на нос, опустить голову, засунуть руки глубоко в карманы и не идти, а лениво переставлять ноги, зная, что спешить некуда, а дальше зоны все равно не уйдешь.
Завершив перевоплощение, я сказал Саньку:
- Ну-ка, посмотри!
И проканал лагерной походочкой вдоль полянки.
- Ну, блин, ништяк, - похвалил он, - натуральный зэк. Не отличить. А главное, и не узнать. Точно говорю.
Очень хорошо.
Именно этого я и добивался.
Я снял кепарь, уселся на поваленную сосну, достал сигареты и закурил. Санек устроился на пеньке напротив и тоже пустил дым.
- Ну а теперь слушай мои инструкции, - начал я.
Санек слушал очень внимательно. Профессионал все-таки…
- Сейчас я пойду на зону. Ты устраивайся тут как знаешь, но так, чтобы ни одна собака не увидела тебя, если даже пройдет в трех шагах. Как видишь, я специально выбрал место, в котором сам черт ногу сломит. Только полный идиот из местных полезет в эти буераки.
Он кивнул.
- Кстати, насчет собак. Что будешь делать, если какая-нибудь шавка обнаружит тебя и начнет облаивать?
- Тут же и перестанет, - спокойно ответил Санек, - и отправится на свои собачьи небеса. Я сделаю это, как говорится, без шума и пыли. Будь уверен, я умею. Нас этому учат.
- Хорошо, - сказал я, - будем надеяться. Дальше. Ты ждешь меня здесь четверо суток. Если ровно через девяносто шесть часов я не выхожу к тебе, собирай шмотки и вали домой. Арцыбашеву скажешь, чтобы он, паскуда, поставил свечку за упокой души раба Божьего, грешного Константина, погибшего при исполнении его блядского задания. И нехрен лыбиться! Я не шучу. Все может быть.
Санек перестал улыбаться и кивнул.
- А если выйду с Божьей помощью или с помощью чертей рогатых и хвостатых, со сковородками и зубьями адскими, тогда и скажу тебе, что дальше делать будем. И запомни. Здесь - я начальник. Ты смотреть за мной поставлен, вот и смотри. А вякать или решения принимать тебе здесь не дано. Это я тебе говорю. Понял?
