– Заходите, он вас примет.
Антоненко сидел за огромным столом, уставленным телефонными аппаратами и заваленным кипами бумаг. Он откровенно грустно смотрел на посетительницу, устало подпирая голову руками:
– Я вас слушаю.
Голос его был бесцветным и равнодушным. Вряд ли он собирался слушать, что наговорит ему эта пенсионерка.
– Сергей Антонович, я по важному делу. Меня зовут Пелагея Брониславовна Кашицкая, – посчитала нужным сначала представиться женщина. – Я являюсь опекуном своего племянника, Виталия Корабельникова...
– Корабельникова? – при звуках этой фамилии лицо Антоненко будто оживилось. Заметно было, что он что-то старательно пытается вспомнить.
– Да. Он был отправлен из детского дома с группой детей в Италию...
– А-а! – весело вскричал Сергей Антонович, отбрасывая маску скуки, вставая и жестом предлагая Пелагее Брониславовне садиться в кресло напротив.
Странно, но веселость эта и гостеприимность вовсе не показались женщине искренними.
– Как же, как же, помню фамилию Корабельников! Красивая фамилия.
– Я бы хотела...
– Машенька, – проговорил Антоненко в аппарат селекторной связи, перебивая Кашицкую, – в том шкафу, где у нас дела детей, отправленных в этом году в Италию, найди мне папку Корабельникова. Виталия... Как его по батюшке? – обернулся он к Пелагее Брониславовне.
– Васильевича, – почему-то шепотом подсказала Кашицкая, невольно привстав со своего места.
– Васильевича, – продублировал в аппарат Антоненко. – Найди, Машенька, будь добра, эту папку и принеси мне сюда как можно быстрее.
– Я бы хотела понять, что происходит, – заговорила Кашицкая, когда начальник гуно снова уселся на свое место. – Мне никто толком ничего не может объяснить. Вдруг взяли и лишили меня, единственного родного ему человека – не алкоголика, не психичку – права на опекунство, а теперь я вообще узнаю, что мальчика усыновили какие-то итальянцы...
– Ну, не "какие-то", – снова перебил ее чиновник. – Мы всегда очень внимательно изучаем кандидатуры будущих родителей наших детей, особенно, сами понимаете, иностранцев. Каждая такая семья проходит специальную проверку, тестирование, и даже разрешение на усыновление выдается не нами, а только в Киеве, в министерстве... Сейчас посмотрим документы.
В этот момент как раз вошла Маша с "делом"
Виталика в руках, и Антоненко тут же раскрыл папку. Жест, каким он развязывал тесемочки, показался Пелагее Брониславовне уж слишком нервным.
Она поняла, что главный начальник всех педагогов города отчего-то сильно волнуется, – Та-а-ак, посмотрим...
