– Спереди которые! Ну, дойка! Буфера!
– Какое тебе дело, мать-перемать, до моих сисек? – наконец-то врубившись, рявкнула я.
– Какое-какое! А покажи!
– Ты совсем охренел?!
– Держи ее, Воха! – крикнул Руслан, и я оказалась в объятиях крепкого и ржущего, как стоялый жеребец, подростка. Руслан меж тем рванул серый халат на моей груди.
– Ишь ты! Имеются! Ну, вот тебе твои комиссионные!
И этот поросенок сунул мне в бюстгальтер пачку жеваных банкнот.
– Ты гикнулся? – заорала я, выпущенная на свободу. – Это откуда? Опять пьяного обчистили?
– Бери выше! Мы тачку загнали! – чуть ли не хором ответили оболтусы.
Они катались на черном монолите, пока он им не надоел, а потом решили сбросить его в Яузу и посмотреть, насколько в ней поднимется уровень воды.
– Физики траханные, Архимеды недоделанные! – по инерции бесновалась я.
– Люстра, ты прикинь – только мы в него уперлись посильнее, подходят два таких, при гайках, при распальцовке, спрашивают – мы чего, в натуре, делаем. Мы им – да вот, надоела тачка, ну ее к бесу! Они нам – так совсем же хорошая тачка! А мы им, да ну ее, сейчас таких не носят! В общем, они ее у нас выкупили! И сами кататься поехали! Им по приколу – шли, вдруг ни с того ни с сего такую тачку за копейки купили! Мы прямо обалдели!
И оболтусы, заржав, испарились. А я пошла считать деньги.
Их оказалось примерно три тысячи!
Я никогда не держала в руках столько рублей. Я чувствовала себя королевой, банкиром, арабским нефтяным магнатом! И я тихонько запела прекрасную песню времен моего детства. Если бы Яша Квасильева могла меня сейчас слышать, я бы от стыда сгорела. Но как быть, если именно такие песни почему-то мобилизуют меня на великие дела? Итак, я во всю глотку запела:
– Да, городишко тут у нас фартовый,
Одна беда – невпроворот вязал.
Втихую подберутся – и готово:
На кичу урка поканал.
А там, глядишь, от пайки дуба дал…
Дойдя до дуба, я заткнулась. И не потому, что вспомнила обо всех трупах, состоявшихся и несостоявшихся, а просто соседка с первого этажа, из квартиры аккурат над моим углом подвала, принялась колотить шваброй в пол. Старая дура патологически не выносит музыки. Стоит запеть – как ее тут же начинает ломать и плющить.
Я селя в Лягусиково кресло и стала строить планы на завтрашний день. Теперь, с деньгами в кармане, я чувствовала себя почти как Яша Квасильева. Ведь, между нами говоря, она информацию не столько добывает, сколько покупает. Взять хотя бы тот случай с бриллиантами от Картье. Она изобразила рекламную акцию и фактически бесплатно раздала бриллианты каким-то дурам, а взамен получила название улицы и номер дома, где, возможно, две недели назад чинил трубу сантехник, чья теща в молодости была знакома с бабушкой убийцы.
