– …восемь штук, – вещала она, – люди интеллигентрые, никаких пошлых выходок себе не позволяли. Даже когда меня с кем-то в постели застукивали. Более того – они обеспечили меня материально. Один квартиру купил, другой – дачу, третий – бриллианты…
Дачу! Я тут же вспомнила, что кричала на лесной полянке покойница Елена. Вроде бы муж продал ее дачу и деньги забрал. Ага, вот на что нацелился Мишенька Раймондюкас! Невеста действительно с приданым!
– Пятый вообще оставил все свое состояние! – похвасталась она.
– Состояние – это классно, – одобрила я. – У меня тоже кое-какое имеется. И знаешь? Шутки шутками, а я иногда задумываюсь – кому оно после моей смерти достанется?
– А ты не замужем?
– Временно не замужем. А ты за Мишку Раймондюкаса собралась?
– Ты его знаешь?!
– Еще бы! – выразительно воскликнула я. Еще бы мне не знать человека, которого через несколько дней по моей наводке арестуют как убийцу! Правда, странновато, что труп всего один. Я привыкла расследовать преступления, в которых фигурирует по пять-шесть покойников, а однажды из было двадцать восемь – это когда впридачу к причим неприятностям перевернулся автобус с туристами.
– Ну так с моим состоянием все ясно! Я уже написала завещание, по которому в случае моей смерти все остается Михаилу Раймондюкасу!
Я ахнула.
Елизавета не производила впечатления непроходимой дуры. Не для того же она выкачала из восьмерых мужей квартиру, дачу, бриллианты и прочие мелочи, чтобы все отдать девятому!
– Мишенька – тот, о ком я всю жизнь мечтала! Мой идеал – блондин скандинавского типа, – сообщила Елизавета.
Интересно, подумала я, Данияр-бея ну никак не назовешь блондином скандинавского типа.
– А предыдущий? Ты не боишься, что он чего-нибудь натворит?
– Боюсь, – призналась она. – Ты сама видела, восточный человек, горячая кровь. До сих пор не может поверить, что мы развелись. Вот поэтому я и написала завещание. Он знает, что в случае моей смарти те драгоценности, которые он мне подарил, попадут к Мишеньке. А это – наследство далеких предков, среди которых два халифа, шесть султанов и двести одиннадцать эмиров.
– Ничего себе!
Вот с предками у меня неувязка. По идее, хозяйке такого особняка полагается целое генеалогическое древо. Я дала себе слово, что при ближайшем преступлении, связанном с аристократами, какое мне придется расследовать, я в качестве гонорара попрошу это самое древо.
Представив себе его раскидистую крону с висящими на ветвях медальончиками, в которых сплошь имена герцогов и графов, я несколько отвлеклась от допроса. Но Елизавета оказалась дисциплинированной дамой – без всяких наводящих вопросов рассказывала, как Данияр-бей пытался воспрепятствовать разводу, как умолял ее ехать с ним в какую-то непроизносимую восточную страну, клятвенно уверяя, что там ни один посторонний мужчина не увидит ее лица. Потом он перешел к варварским способам воздействия – начал бить посуду.
