Темнокарие глаза у него занимали чуть ли не всю ширину лица, да еще были немного навыкате. Словом, Артем определил его, как приметную рожу.
И рожа эта тоже была знакома…
Артем вообразил длинные волосы, стянутые на затылке резинкой, распущенными, достигающими плеч, и вдруг увидел парня голым по пояс, в лосинах смугло-телесного света. Парень шел босиком по светлому дощатому полу, поминутно озираясь и замирая в причудливой настороженной позе. Играла какая-то индийская флейта, рокотал барабанчик.
Пока в воображении Артема длинноволосый парень играл в дикаря, реальный водитель оказался у задней дверцы «ауди». Он впустил в машину того, кто беседовал с продавщицей, вернулся к рулю и довольно ловко вывел «ауди» сухими клочками асфальта на проезжую часть улицы.
На заднем сидении двое мужчин что-то весело обсуждали. Второй был крупный, темноволосый, с залысинами.
Никакого потаенного смысла во всем этом Артем не видел. Продавщица в клетчатой куртке могла быть вовсе посторонним человеком. Парень за рулем – тоже. Даже если это бы и оказались знакомые по той поре – приставать к ним не стоило. Разговор, скорее всего, не сложился бы. Потому что Катька не от хорошей жизни таскает на груди идиотский щит, а тот… его и по имени-то не звали, а вот прозвище было… так вот, тот – шофер какого-то хозяина, что тоже не венец карьеры.
Даже если бы Артем деликатно обошел вопрос о сбывшихся надеждах, собеседники все равно бы вспомнили о его недавнем киношном успехе, о призе на португальском кинофестивале, да и цирковые афиши вон по всему городу расклеены – с его физиономией, между прочим.
Десять или сколько там лет назад перед ними, молодыми, был весь мир, а Артем считался несостоявшимся клоуном, что для взрослого мужчины уже вроде эпитафии. Возможно, ему просто больше повезло, думал Артем, возможно, это всего лишь судьба…
С пустой сумкой он вернулся в цирк, чтобы устроить Арго полноценную прогулку за городом. Пес давно уже не дышал свежим воздухом.
* * *
Катя в полном изумлении держала рукой в кармане визитку и пять долларов, как будто те могли раствориться.
– Не может быть! – сказал, удержав ее за руку, незнакомый благополучный мужчина-покупатель. – Сколько лет, сколько зим! Постой… Да ты же меня не узнала!
– Вы ошиблись, гражданин, – тупо ответила она. Как отвечала решительно всем.
– Катька, это же я, Андрей! – не унимался он.
– Не знаю я никаких Андреев, – буркнула она.
– Точно, не знаешь, – вдруг весело согласился он. – Вы все меня Длинным звали! Катюха, я же осветителем был! Все еще вспомнить не можешь? Я еще на тебя зеленый свет дал вместо желтого!
