– Где Настя?
– Вот с этого и надо было начинать разговор. А то развел, понимаешь, антимонию... У меня твоя жена. На развод она подает. С тобой разведется, а за меня выйдет... Поверь, я ей изменять не буду.
– А кто ей изменял?
– Ты. Настя рассказала.
– Не было ничего. Это фальсификация!
– Не знаю, не видел. Но мне все равно, что там было. Лишь бы она со мной была, а не с тобой...
– Тебе все равно? – истерично вскричал Грецкий. – Да это ты все сделал!
– Что все?
– Спокойно все было, пока ты здесь не появился. А потом началось... Ты же был у Алки, ты видеокамеру в ее доме установил. Ты!.. Ну ты и козел!
Панфилов подошел к нему, вдумчиво заглянул в глаза и резко, без размаха влепил ему пощечину.
– Успокоился?
– Ты во всем виноват, – все еще зло, но уже с признаками смирения сказал Грецкий.
– Откуда я мог знать, что ты с Максютовой спишь?
– Я не спал...
– Ой ли?
– Ну, было пару раз...
– Не ври.
– Ну, может, чуть больше...
– И все у нее дома?
– Нет.
– Но засветился ты у нее дома. Ты обвиняешь меня в том, что я камеру там поставил. Значит, там ты спалился...
– Да, обвиняю тебя в том, что спалился...
– А ничего, если я обвиню тебя в убийстве гражданина Максютова?
– Что? – недоуменно и в то же время испуганно встрепенулся Грецкий.
– Официально считается, что Максютов покончил жизнь самоубийством. Но я в партии полных кретинов не состою, я понимаю, что это бездарная подмена действительности таким же бездарным бредом. Вопрос: кому это нужно? Алле Максютовой или тебе, ее любовнику? Но, скорее всего, вам обоим...
– Не понимаю, о чем разговор.
– Все ты понимаешь. И знаешь. Не было у Максютова повода кончать жизнь самоубийством. А если бы и был, вряд ли бы он выбрал такой способ. Тонуть в ледяной воде, умирать в жутких муках... Лучше застрелиться, ты не находишь? Нажал на спуск, и все...
– Не дождешься.
– Я и не жду. Может, мне и приходилось шагать по трупам, но в случае с Настей это не вариант... А насчет Максютова ты сам подумай, какой идиот захочет умирать в ледяной воде?
– Кому нужно, тот пусть и думает. А я к этим делам отношения не имею...
– Зато само это дело имеет к тебе отношение. Максютов утонул двенадцатого апреля, в будний день. Вечер, темно, но погода хорошая. Лед еще прочный, почему бы рыбку из проруби не поудить? А он любил это дело, так?
– Не знаю.
– Ну как же не знаешь, если с женой его шашни водишь?.. С чужой женой любовничаешь, а мужа ее ненавидишь. А живете вы недалеко, на одной линии, через двор. И у Максютовых двор на озеро выходит, и у тебя. Что тебе стоило выйти по темноте на озеро, пройтись по льду? И столкнуть Максютова в воду не проблема. Или трудно было?
