Они не распознают в картине изображение объёмного предмета, виденного ими в окружающем мире, не увидят, что это искусственное представление передаёт объёмный предмет, и оно не произведёт на их ум никакого впечатления. Только тренировка глаза позволит вам видеть на плоской поверхности изображение объёмной формы. И теперь, применив усилие воображения, можете ли вы помыслить об объёмном теле как о представлении формы, у которой на одно измерение больше, показанной как бы в перспективе? Тогда вы получите смутное представление о том, что имеется в виду под дополнительным измерением пространства. Как картина относится к вазе, так и ваза относится высшему объекту, отражением которого она является. И если мы представим, например, лотос, о котором говорили вчера, погружённым в воду так, что над ней видны лишь кончики лепестков, каждый из них будет казаться отдельным предметом. Зная целое, вы понимаете, что они — части одного предмета, но будучи над поверхностью воды, вы видите лишь кончики, по одному от каждого лепестка семилепесткового лотоса. Так вот и каждый глобус в пространстве с виду представляет собой отдельный объект, будучи на самом деле вовсе не отделён, но являясь частью целого, существующего в многомерном пространстве; и отдельность эта — просто иллюзия, возникающая в силу ограниченности наших способностей.
Введение это я сделала, чтобы показать вам, что читая Пураны, вы всё время встречаете описания фактов высшего плана в терминах низшего, в результате чего это кажется непонятным и непостижимым; вы получаете то, что называется аллегорией — выглядящее здесь, как фантазия, но являющее более глубокую истину, чем иллюзия физической материи, и сильнее приближающееся к реальности, чем те вещи, которые вы называете реальными и объективными. Если вы последуете этому направлению мышления, то сможете читать Пураны более разумно, и несомненно, с бо́льшим уважением, чем некоторые из современных индусов. Вы начнёте понимать, что когда открывается другое видение, вещи видятся совсем иначе, чем на физическом плане, и казавшееся на нём невозможным наблюдается на самом деле, когда вы выходите за пределы физических ограничений.
Из Пуран взяты и приведённые мною истории.
Позвольте мне рассмотреть трёх первых аватар отдельно от остальных, и причину этого вы легко поймёте, как только мы их пройдём. Мы возьмём аватар, о которых говорится как Матсье, то есть рыбе, Курме, то есть черепахе, и Варахе, или кабане. Три животных формы — как странно, думает современный образованный человек. Как странно, что Высшее должно принимать формы этих низших животных — рыбы, черепахи, кабана! Что за детские глупости! Детский лепет младенческой расы — говорят пандиты западного мира. Но откуда такое тщеславие, связанное с человеческой формой? Почему лишь вы и я можем быть единственными стоящими сосудами для Божества, исходившего из беспредельного Ума в течение веков? Почему лишь этот конкретный образ головы, рук и туловища составляет единственный сосуд, годный для того, чтобы служить проявлением высшего Ишвары? Я не знаю в этой внешней форме ничего такого удивительного, что бы делало лишь её одну достойной представлять некоторые из аспектов Высшего. И не может ли быть так, что с его точки зрения большие различия, которые мы видим между собой и теми, кого называем низшими формами жизни, почти незаметны, поскольку он превосходит их всех? Маленький ребёнок двух с половиной футов ростом видит огромную разницу между собой и младенцем, рост которого полтора фута, и считает себя человеком, в отличие от этой крошечной формы, неспособной ходить. Но для взрослого человека между ними нет большой разницы, и они представляются ему весьма схожими. Когда мы малы, то видим огромную разницу между собой и другими, но хижина и дворец, стоящие на вершине горы, не сильно различаются по высоте. Они выглядят, как муравейники, и кажутся почти одинакового размера. Так и с точки зрения Ишвары различия в огромных иерархиях от минералов до дэв не больше, чем между разными муравейниками, и та или иная форма является равно годной, коль соответствует его цели и проявляет его волю.
