Я поразмыслил и решил, что если ты находишься здесь, значит, и Домингуэс здесь. И я оказался прав. Потом меня решил разыграть Домингуэс. Он затащил меня с собой в тюрьму, якобы потому, что это единственное место, где мы можем спокойно обо всем поговорить.
Потому ему пришла в голову мысль: подкупить часового, чтобы он выпустил сначала меня, потом его, но я понял, что он хотел сделать так, чтобы меня убили «при попытке к бегству». И тут я тоже оказался прав.
О'кей. Когда мы сидели с ним в тюрьме, он рассказал мне, что охранял одного парня по имени Джеймсон на гасиенде у подножия Сьерра Мадре. Он вообще много чего наговорил, например о взрыве, о том, что туда приезжала какая-то дама, но немного опоздала и поэтому не взлетела на воздух вместе с этим парнем.
Так вот. В назначенное время я убежал из тюрьмы, но не таким путем, который предложил мне Педро. Я всыпал как следует часовому и стукнул по башке Педро. До этого я рассказал ему, что у меня сломалась машина. Поэтому теперь он думает, что я шагаю пешком, и как только выберется из тюрьмы, он бросится мне вдогонку, чтобы помешать мне рассказать там все, что я узнал от него.
О'кей. И вот теперь я здесь и не знаю, что делать дальше.
Фернанда все еще сидит в своем кресле и смотрит на меня таким взглядом, как будто я самое лучшее, что она видела на своем веку. Сидит она, скрестив руки, и надо вам сказать, я еще раз убедился, что это классная дамочка, испанка на все сто процентов, ни одной капли индейской крови.
— Лемми, — говорит она, — я скажу тебе правду. Я дружила с Домингуэсом потому, что мне это было необходимо. У меня был муж, меня заставили выйти за него, когда я была еще совсем молодая. А он очень плохой человек, он превратил мою жизнь в ад. При первой же возможности я удрала от него. Но он поймал меня и вернул обратно. Тогда я подумала о Домингуэсе, которого все боятся, потому что он убийца.
Я заплатила Домингуэсу столько, сколько он запросил, чтобы он помог мне убежать. Я знала, что муж побоится преследовать меня, когда узнает, что я ушла с Педро. И я была права.
Но между мной и Педро никогда ничего не было. Вообще ни один мужчина никогда в жизни ничего для меня не значил до этого момента. А теперь я люблю тебя.
Она встает, подходит ко мне, прижимает свой очаровательный ротик к моему и награждает таким поцелуем, от которого мог бы проснуться сам Рип Ван Винкль. Потом она возвращается на свое место и садится. Все движения этой красотки спокойны, грациозны и обдуманны.
