— В вашем изложении это выглядит весьма высокоморально.
Она была готова осудить его, но Фортунато не собирался позволить себе отступить.
— Нет, — покачал он головой. — Вы же читали Кроули. Он не признавал обычную мораль, и я тоже ее не признаю. «Делай, что пожелаешь, вот единственный Закон». Чем больше я узнаю, тем тверже прихожу к выводу, что в ней, в одной этой фразе, заключено все. Она — и угроза, и обещание.
— Зачем вы говорите мне все это?
— Потому что вы нравитесь мне, меня тянет к вам, а это может обернуться не слишком удачным стечением обстоятельств для вас. Я не хочу, чтобы с вами что-то случилось.
Она сжала руль обеими руками и уставилась на дорогу.
— Я в состоянии позаботиться о себе.
«Надо было держать рот на замке», — выругал он себя, хотя и знал, что это не так. Лучше пусть она уйдет сейчас, пока он не влип окончательно.
Несколько минут спустя Эйлин нарушила молчание.
— Не знаю, стоит ли рассказывать вам это или нет. Я показала эти монеты разным людям. В магазинах оккультной литературы, лавках магических принадлежностей… и прочих местах. В мискатонском книжном магазине я наткнулась на одного человека по имени Кларк. Похоже, монета по-настоящему его заинтересовала.
— Что вы ему сказали?
— Что она досталась мне от отца и мне стало любопытно. Он начал задавать мне вопросы, занимаюсь ли я оккультизмом, случались ли в моей жизни сверхъестественные события, ну и так далее в том же духе. Мне не составило труда рассказать ему то, что он хотел услышать.
— И?
— И он предложил свести меня с кое-какими людьми. — Через несколько секунд она добавила: — Что-то вы опять примолкли.
— Я считаю, что вам не стоит туда идти. Это опасно. Вы лично можете сколько угодно не верить в оккультизм. Дело в том, что дикая карта все изменила. Человеческие мечты и верования теперь могут обернуться реальностью. И причинить вам зло. Даже убить.
Эйлин покачала головой.
— Я всю жизнь слышу одну и ту же песню. Но не вижу ни одного тому доказательства. Можете спорить хоть всю дорогу, но я не изменю своего мнения. Пока я не увижу все своими глазами, не поверю.
— Ловлю на слове.
Фортунато выпустил свое астральное тело из физической оболочки и вылетел перед машиной. Он встал на дороге и обрел видимый облик в тот самый миг, когда машина врезалась в него. Сквозь лобовое стекло он увидел, как расширились глаза женщины. С соседнего сиденья бессмысленно таращилось на него его собственное физическое тело. Эйлин закричала, взвизгнули тормоза, и он нырнул обратно в свою оболочку. Их несло прямо на деревья, и Фортунато резко выкрутил руль, чтобы не въехать в них. Машина заглохла и выкатилась на обочину.
