Фортунато покачал головой. Он стоял у двери, рукой придерживая халат на груди. Если они войдут, то увидят и пентаграмму, начерченную на полу, и человеческий череп на книжной полке, и рассыпанные на кофейном столике самокрутки с марихуаной.
— Его дружки говорят, что видели вас там, — заметил второй.
Фортунато взглянул ему в глаза.
— Меня там не было, — произнес он. — Вам очень хочется в это поверить.
Второй полицейский кивнул, а первый потянулся к пистолету.
— Не нужно, — сказал Фортунато. Первый полицейский не успел вовремя отвести глаза. — Вы тоже в это верите. Меня там не было. Я чист.
— Чист, — повторил первый полицейский.
— А теперь уходите, — велел Фортунато, и они ушли.
Он уселся на кушетку; руки у него тряслись. Полицейские вернутся. Или, скорее, пришлют кого-нибудь из джокертаунского отдела — того, против кого его способности будут бессильны.
Ну вот, теперь он больше не уснет. Все равно его сны наводняли страшные чудовища размером с Луну — они шевелили щупальцами, заслоняя небо, проглатывали город.
Фортунато вдруг понял, что в квартире никого нет. Он уже и не помнил, когда в последний раз проводил ночь в одиночестве. Его рука сама потянулась к телефонной трубке — позвонить Каролине. Это был просто рефлекс, и он подавил его. Ему хотелось быть с Эйлин.
* * *
Два дня спустя она позвонила снова. За эти два дня он дважды побывал в ее музее на Лонг-Айленде — в своем астральном виде. Он реял по комнате, незримый для нее, и наблюдал. Он побывал бы там еще не раз и задержался бы подольше, но это доставляло ему слишком большое удовольствие.
— Это Эйлин, — сказала она. — Они хотят посвятить меня.
Была половина четвертого. Каролина отправилась в Берлиц на занятия по японскому языку. В последнее время он видел ее не слишком часто.
— Ты все-таки вернулась туда.
— Я не могла иначе. Мы уже зашли слишком далеко.
— И когда же?
— Сегодня вечером. Мне велено подойти к одиннадцати. К той старой церкви в Джокертауне.
— Можно мне с тобой встретиться?
— Наверное. Я могу прийти, если хочешь.
— Пожалуйста. Только поскорее.
Фортунато сел у окна и смотрел в него, пока не показалась ее машина. Он открыл входную дверь и вышел встречать Эйлин на площадку. Женщина вошла в квартиру первой и обернулась. Фортунато не знал, чего от нее ожидать. Он закрыл дверь, и она протянула к нему обе руки. Он обнял ее, поцеловал — снова и снова. Нежные руки обвились вокруг его шеи и сцепились в замок.
— Я хочу тебя, — сказал он.
