— Она очень красивая.
— И вы тоже.
— Не заводите.
— Это вы начали. — Он передал ей «Египетскую магию» Баджа.[1] — Пожалуйста. «Нектанеб».
— «… Прославленный маг и мудрец, он обладал глубочайшими познаниями во всех науках египтян».
— Все сходится. Помните песью маску Черного Джона? Интересно, этот его культ — не египетское ли масонство?
— О господи. Вы что, читаете мои мысли?
— Мне кажется, что имя «Бэлзам» может быть измененным на американский манер «Бальзамо».
— Джузеппе Бальзамо из Палермо, — проговорила Эйлин.
И грузно опустилась на кушетку.
— Более известный миру, — добавил Фортунато, — под именем графа Калиостро.
* * *
Фортунато передвинул кресло так, чтобы оказаться напротив нее, и уселся, уткнувшись локтями в колени.
— Так когда его арестовала инквизиция?
— Примерно в тысяча семьсот девяностом, так? Его поместили в какую-то тюрьму. Но его тело так и не было найдено.
— Существовали подозрения в том, что он был связан с орденом иллюминатов. Предположим, они выкрали его из камеры и нелегально переправили в Америку.
— Где он объявился под именем Черного Джона Бэлзама. Но в какие тайны он был посвящен? Зачем ему понадобились монеты? И человеческие жертвы? Калиостро был обычный жулик, авантюрист. Все, к чему он стремился, — красивая жизнь. Убийство как-то не в его духе.
Фортунато передал ей «Ведьм и Колдунов» Дараула.
— Давайте выясним. Если, конечно, у вас нет более интересных занятий.
* * *
— Англия, — сказала Эйлин. — Тысяча семьсот семьдесят седьмой год. Вот когда это произошло. Его приняли в масонский орден двенадцатого апреля в Сохо. После этого масонство всецело завладевает его жизнью. Он основывает братство египетских масонов, начинает раздавать деньги и завлекать к себе всех высокопоставленных масонов, каких может.
— И что все это дало?
— Предположительно он предпринял какую-то поездку по сельской Англии и вернулся оттуда — цитирую — «другим человеком». Его магические силы возросли. Из авантюриста он превратился в подлинного мистика.
— Ясно, — кивнул Фортунато. — А теперь послушайте вот это. Вот что пишет Толстой о франкмасонстве: «Первейшая и главнейшая цель нашего ордена… заключается в сохранении и передаче потомкам одной важной тайны… тайны, от которой, возможно, зависит судьба всего человечества».
— Все это начинает пугать меня до чертиков, — заметила Эйлин.
— Это еще не все. Существо, изображенное на обороте цента Бэлзама, — шумерское божество по имени Тиамат. Именно с нее Лавкрафт списал своего Ктулху. Это исполинское бесформенное чудовище родом со звезд. Есть мнение, что идею для своей мифологии Лавкрафт подсмотрел в секретных документах своего отца. Его отец был масон.
