– Приехали. Выбирайся.
Я расстегнул ремни. Толкнул легкую дверцу. И стало страшно: вот попробую шевельнуть ногами, а они… опять мертвые.
– Выбирайся, Рома, – повторил Серёжка. И ласково, и строго. – Теперь ты можешь.
Я… двинул одной ногой. Другой… Могу! Я опустил ноги из кабины. Зажмурился (и глазами, и внутри себя) и прыгнул. Упал на четвереньки. Но тут же понял: ноги живые! По ним бежали мурашки. Я ощутил ими мокрую густую траву.
Я встал. Покачался. Шагнул. Ноги слушались. И с каждой секундой в них нарастала упругая сила! Если захочу, могу запрыгать, как жеребенок! Только страшновато поначалу…
Толчок воздуха качнул меня, и оказалось, что Серёжка рядом. Не самолет уже, а просто Серёжка.
Он обнял меня, крутнул за плечи:
– Вот видишь! Все получилось!
А я словно немой сделался от радости.
– Пошли! – велел Серёжка.
Я сделал шаг, другой… Влажные листья и стебли прилипали к ногам, это было такое счастье – чувствовать траву.
Травы раскинулись до горизонта. Они были в мелких капельках, и эти капельки блестели под луной. Луна теперь казалась очень маленькой, она быстро бежала среди клочковатых облаков.
Кое-где торчали каменные глыбы, похожие на идолов и заколдованных чудовищ. Но редко друг от друга, поэтому я ни одну не зацепил при посадке.
– Серёжка, где мы?
– Не все ли равно? Главное, что ты на ногах!
– Но все-таки… здесь Безлюдное пространство? – Для меня это было почему-то очень важно.
– Конечно, – успокоил меня Серёжка. – Только я не знаю, какой это слой. Занесло нас после штопора…
– Как хорошо, что ты успел меня подхватить!
– Ага! Я почуял, что ты в провале – и к окну. Грянулся пузом о раму, о стекла и сразу – лечу! И ты кувыркаешься рядом…
– Ты прыгнул прямо из башни Старика?
– С четвертого этажа…
– Вот это да!.. Старик, наверно, до сих пор сидит с разинутым ртом…
Серёжка помолчал и выговорил, словно стыдясь чего-то:
– Не думаю… Мне кажется знаешь что? Скорее всего, Старик это все и подстроил.
– Зачем?!
– Ну… решил помочь тебе, а открыто это делать не хотел.
– Ничего себе помощь!
– А разве нет? – виновато рассмеялся Серёжка. – Ведь ты же встал на ноги…
– Это я с перепугу!
– А перепуг-то благодаря Старику! Я ему как раз говорил про тебя, а он сидел насупленный, не отвечал, и вдруг…
– А если бы я не сумел нажать на педаль?!
– Значит, Старик знал, что сумеешь…
Не хотелось мне, чтобы мое счастье, мое спасение было заслугой какого-то Старика. Меня вылечил Серёжка! Только он!
Однако Серёжка настойчиво сказал:
