Компьютерра, 2006 № 31 (651) | страница 34
Крупный системный продукт вообще в мире мало кто способен создавать. Даже в гражданской авиации этого нет - у нас превосходные планеры (потому что есть школа аэродинамики, идущая еще от Жуковского), а авионики и двигателей современных нет. Про автомобили не будем и говорить. Сегодня наши конкурентные системные продукты и соответственно системные технологии - это некоторые боевые самолеты и вертолеты, системы ПВО, некоторые космические ракеты, стрелковое оружие. Еще кое-что можно назвать, но очень немного.
Главное, что нужно малым фирмам - крупные потребители. На Западе то же самое. Там говорят об историях Microsoft, Apple, но это же единицы из сотен тысяч. Остальные - либо поглощены кем-то, либо создали «маленькую штучку», которую купила большая фирма. Чтобы большая фирма полностью выросла из идеи - таких случаев бывает десяток за двадцать лет. Так что в каком-то смысле и закономерно, что маленькие не очень-то и растут. Не закономерно то, что их никто к себе не подгребает. Иван Михайлович Бортник (руководитель Фонда поддержки малого предпринимательства в научно-технической сфере) говорил мне, что с фондом так или иначе связаны около тысячи фирм, но процентов пятьдесят из них из года в год одни и те же. Хотя опять-таки точная статистика здесь отсутствует.
Часто говорят, что не надо ставить неразумные задачи типа «давайте создадим хайтек», надо поддерживать то, что растет. Тогда и хайтек в нужное время появится.
- Вы сами сказали ключевую фразу - поддерживать то, что растет. В нашей ассоциации мы поддерживаем (особенно часто в начале нашей работы поддерживали) как раз талантливых изобретателей, энтузиастов, которые будут заниматься своими разработками при любых обстоятельствах. Они не знают ни рынка, ни цен, ни конкуренции, не знают ничего про экономику, и среди них есть два крайних типа людей. Первые - те, кто всегда требует 51% акций в будущей компании, потому что боятся, что украдут. Но таким никто не даст денег на их условиях - потому что они тогда будут все решения единолично принимать, не зная всего того, что я перечислил. По мировой практике изобретателю достается максимум 20-30%. Условно 30% идет инвестору, которого мы найдем и который будет рисковать своими деньгами. 30% менеджменту, который тоже мы найдем, который знает, как работать на рынке, и будет управлять компанией. Но если наш изобретатель упрется, не будет соглашаться - он так ни с чем и останется. А вторая крайность - рубаха-парень, который готов все отдать за гроши, лишь бы продолжать работу. Я в 1994 году одного из них встретил за рубежом. Он за 20 тысяч долларов продал такое, что я не сдержался и сказал ему: извини меня, но ты дурак! - ведь это стоит миллион. И только 10-15% наших изобретателей умеют общаться с бизнесом, понимают свою роль. Ведь это не их задача - ориентироваться в рынке. Они пусть изобретают, пишут программы. Впрочем, среди изобретателей есть небольшая доля таких, кто вырастает в хороших менеджеров. Создатели некоторых компаний, которые начинают как самоучки, набив себе шишек, превращаются в истинных профессионалов рынка, а компании из малых - в средние. Но таких немного.
