Примерно в это время и появилась в его доме Анна. Конечно, он никогда не звал ее по имени – она была Флоридой. Почему-то он стал называть ее про себя Анной с того самого момента, как узнал о ее самоубийстве. Наверное, потому что у мертвых прозвищ не бывает.
Когда он работал, она сидела на заднем сиденье, вместе с собаками, высунув ноги в тяжелых ботинках в окно без стекла. Она слушала радио, подпевала всем песням, какие знала, сюсюкалась с Бон и донимала Джуда своими вопросами. Она спрашивала, собирается ли он лысеть («Не знаю»), потому что в таком случае она немедленно уйдет от него («Я бы и сам ушел»); станет ли она сексуальнее, если обреет голову («Нет»); позволит ли он ей водить «мустанг», когда закончит ремонтировать его («Да»); не участвовал ли он когда-нибудь в драке («Обычно стараюсь их избегать – трудно играть на гитаре, если руки разбиты»); почему он никогда не рассказывает о родителях (он ничего не ответил); и верит ли он в судьбу («Нет», – сказал он тогда, но говорил неправду).
До Анны и «мустанга» он записал новый сольный альбом и объездил две дюжины стран, отыграл более ста концертов. Но только во время ремонта машины он, впервые после ухода Шеннон, почувствовал, что занимается полезным делом, делает настоящую работу, в истинном смысле этого слова. Почему восстановление старой машины кажется Джуду честным трудом, а не дорогостоящим хобби богача, ему и самому было не очень понятно.
Вдруг его пронзило желание уехать. Сесть в машину и нажать на газ. Главное – увидеть ферму в зеркало заднего вида, а что впереди – неважно.
Эта потребность была столь сильной, столь острой – уехать, уехать немедленно! – что у него заломило зубы. Ему не нравилось бежать. Броситься в машину и сбежать – не выход, а паника. Затем в голову пришла другая мысль, неприятная, но весьма убедительная: им управляют. Это покойный старик хочет, чтобы он бежал. Это он пытается заставить его уехать – зачем? Джуд не представлял. На дворе послышался лай – собаки дружно провожали проезжающий по трассе автомобиль.
В любом случае он никуда не поедет, не поговорив сначала с Джорджией. И если уж он действительно решит уносить ноги, надо хотя бы одеться. И все же мгновение спустя он оказался за рулем «мустанга». Джуд любил думать, сидя за рулем. Лучше всего голова у него работала именно здесь, причем радио желательно включить.
Он сидел в темном гараже с земляным полом, приоткрыв окно, и ему казалось, что если рядом с ним призрак, то это Анна, а не сердитая душа ее отчима. Она была рядом, на заднем сиденье. Разумеется, они занимались здесь любовью.
