Дон Альфонсо. Синьора, преступление, о котором вы говорите, мне известно.
Донна Лукреция. Как! Преступление вам известно, а преступник не открыт!
Дон Альфонсо. Преступник открыт.
Донна Лукреция. Хвала господу! Но если он открыт, каким же образом он не схвачен?
Дон Альфонсо. Он схвачен, синьора.
Донна Лукреция. Но если он схвачен, как же он еще не наказан?
Дон Альфонсо. Он еще будет наказан. Я хотел знать ваше мнение насчет наказания.
Донна Лукреция. Это вы правильно решили. Где он?
Дон Альфонсо. Здесь.
Донна Лукреция. Ах, здесь? Я хочу, чтобы наказание было примерным, – понимаете, синьор? Ведь это же оскорбление величества. За такие преступления отсекают голову, что замыслила их, и руку, что их исполнила! – Ах, так он здесь! Хочу на него посмотреть.
Дон Альфонсо. Это нетрудно. (Зовет) Батиста!
Входит слуга.
Донна Лукреция. Одно только слово, ваша светлость, пока еще не ввели преступника. Кто бы ни был этот человек, – пусть он ваш земляк или даже родственник, – дайте мне ваше слово, дон Альфонсо, слово герцога, носящего корону, что он не выйдет отсюда живым.
Дон Альфонсо. Даю вам это слово. Слышите, синьора, – я даю вам слово!
Донна Лукреция. Конечно, слышу. Очень хорошо. Привести его сюда. Я сама допрошу его! О боже мой! Что я сделала всем этим феррарцам, которые так преследуют меня?
Дон Альфонсо(слуге). Пусть введут преступника.
Дверь в глубине открывается. Появляется Дженнаро, безоружный, между двух стражей. В ту же минуту видно, как по лестнице налево, за дверью, скрытой под обоями, появляется Рустигелло; в руках у него поднос с двумя графинами – золотым и серебряным – и двумя кубками. Он ставит поднос на подоконник, вынимает шпагу и становится за дверью.
Те же и Дженнаро.
Донна Лукреция(в сторону). Дженнаро!
Дон Альфонсо(подходя к ней с улыбкой, шепотом). Разве вы его знаете?
Донна Лукреция(в сторону). Это Дженнаро! Боже, какой злой рок! (С тоскою смотрит на него.)
Дженнаро отворачивается.
Дженнаро. Ваша светлость, я простой солдат и со всей почтительностью позволю себе обратиться к вам с вопросом. По приказу вашей светлости меня схватили нынче утром в доме, где я остановился. Что вашей светлости угодно от меня?
Дон Альфонсо. Нынче утром, синьор капитан, против дома, в котором вы живете, было совершено преступление, состоящее в оскорблении величества. Имя возлюбленной супруги нашей и двоюродной сестры донны Лукреции Борджа наглым образом изуродовано на стене нашего герцогского дворца. Мы ищем виновника.
