Впрочем, вскорости я перестал обращать внимание на дома и строения, лавки и мастерские. Куда больше меня заинтересовали люди, парижане. Они казались мне удивительно шумными и богато одетыми. Заметив, что моя персона, в свою очередь, вызывает у горожан ответное внимание, я пришпорил Вулкана, а левую руку горделиво положил на эфес отцовской шпаги. Увы! Стать моего коня, моя собственная искусная посадка и даже то, что меня сопровождал верховой слуга, не произвели на парижан ровным счетом никакого впечатления. Разве что некоторые, скользнув взглядом по пистолетам, притороченным к седлу, и мушкету, покоившемуся на широких плечах Мушкетона, спешно уступали дорогу.
Я остановился в харчевне, недалеко от городских ворот и поручил Мушкетону разыскать сносное жилье. Пока же, избавившись наконец от печальных мыслей, я с удовольствием пробовал местное вино (оно показалось мне превосходным), разглядывал сидевших за соседними столами (они выглядели довольными жизнью и веселыми людьми) и мечтал о той минуте, когда наконец-то надену голубой мушкетерский плащ с крестами и королевскими лилиями (минута казалась мне совсем близкой). Воздух Парижа словно зарядил меня той изрядной долей оптимизма, которую я едва не утратил в дороге.
Вернувшись, слуга сообщил, что ему порекомендовали район, именуемый Юдоль Печали. Там проще всего было снять жилье для приезжего – во-первых, недорого, во-вторых, недалеко от гвардейских казарм, в-третьих, вполне прилично.
Правдой оказалось только первое утверждение. Жилье здесь действительно стоило дешево. Можно даже сказать, меньше, чем в любом другом районе Парижа. Причина крылась в том, что строения на этой набережной, зажатой между Новым мостом и мостом Менял, с завидной регулярностью смывало в Сену при каждом мало-мальски серьезном наводнении. Потому и жилища эти представляли собою жалкие лачуги, а кабаки и прочие увеселительные заведения вызывали стойкое стремление к длительному посту или полному воздержанию. Тем не менее, я с удивлением обнаружил, что вечерами здесь было многолюдно, причем большая часть завсегдатаев были военные: мушкетеры, гвардейцы других рот. Что же до близости к гвардейским казармам – это оказалось чистой выдумкой: и мушкетерские, и другие роты «Мэзон дю Руа», располагались в Немурском предместье. О приличиях же речь не шла вообще.
Из всего, что можно было найти для временного ночлега, я выбрал одно помещение, относительно чистое и удобное, в заведении под названием «Старый рыбак», первый этаж которого занимала таверна, а комнаты второго хозяин сдавал провинциалам вроде меня. Я заплатил за месяц вперед, после чего сразу же отправился на разведку. Мушкетон с моего позволения занялся тем, что он называл «своим ремеслом».
