– Нет, – возразила Рхиоу, – нельзя так бездумно тратить энергию, когда через несколько минут нам, возможно, предстоит ответственная работа. Делай «шаг вбок», и вперед.
Кошки пересекли улицу и снова двинулись по Лексингтон-авеню: первым сделавший «шаг вбок» Урруах, затем Сааш. Рхиоу секунду помедлила, чтобы через плечо взглянуть на хоуффа. Пес, шатаясь, поднимался на ноги; он, хоть и не понял, что случилось, явно испытывал облегчение.
Все в порядке, – подумала Рхиоу и поспешила догнать остальных. Поравнявшись с Сааш, она сказала:
– Ловко ты опрокинула ведро.
– Оно и так стояло неустойчиво, так что всего и нужно-то было – потянуть за струну и немного изменить момент инерции. – Сааш небрежно пожала плечами, но не сдержала довольной улыбки.
Рхиоу тоже улыбнулась и побежала рядом с Урруахом.
– А теперь, – более миролюбиво обратилась она к коту, – расскажи мне, из-за чего все началось.
Урруах не спешил отвечать. Рхиоу очень хотелось стукнуть его, но она решила не тратить напрасно силы, да к тому же долго сердиться на такого симпатичного молодого кота – по крайней мере, когда он вел себя прилично, – было трудно. Урруаху недавно сравнялось два года, он прошел испытания и уже год активно участвовал в работе команды Рхиоу. Он хорошо справлялся с делом и не скрывал, что доволен собой и в профессиональном, и в физическом отношении: он был большой и сильный, полосатый – черный с серебристым – жизнерадостный кот с серебристо-серыми глазами, бархатным голосом и самыми большими, острыми и белыми зубами, какие только Рхиоу видела за несколько жизней. Иногда, правда, ей казалось (когда Урруах выкидывал такие идиотские номера, как сегодня), что зубы у него растут и вверх и занимают большую часть черепа, оставляя мало места для мозгов.
– Хоуфф, – сказал наконец Урруах, когда они пересекали Пятьдесят вторую улицу, – отнял у меня мышь.
– Погоди-ка, – вмешалась Сааш, – ты что, хочешь сказать, будто стал ловить мышь, когда в контейнере полно прекрасной еды из «Макдоналдса»?
Урруах бросил на Сааш уничтожающий взгляд, но та только моргнула, отказываясь признать за ним право на вызов, и продолжала бежать вперед.
– Это была замечательная мышь, – сказал Урруах, – из таких, знаете, забияк: она все пыталась прыгнуть на меня и укусить в нос. Я даже собирался через некоторое время ее отпустить: такая храбрость заслуживает уважения. И тут у этого неуклюжего эххифа кончается смена, он спускает с цепи, на которой тот сидел всю ночь, хоуффа, и этот паршивец выскакивает на улицу и – только представьте! – проглатывает мою мышь! Должно быть, тут без волчьей крови не обошлось. Ну и что мне оставалось делать?
