– Преувеличиваешь… – хмыкнул Олег. – Нет, взятки многие берут, я не спорю. Но массовое сопротивление? Не партизаны же они, в самом деле.
– Не партизаны, – согласился Павел. – Куда хуже. Свои, только сволочи все поголовно. Помнишь, скольких из я из твоей администрации вышиб, когда дела принимал?
– Семерых.
– Хренушки, девятерых. Причем каждого – за тяжкие. Крышевание транзита наркотиков, подпольных борделей с малолетками и вообще откровенных бандитов…
Думаешь теперь, что у тебя остальные чистенькие? Тот же Безобразов твой любимый – поинтересуйся как-нибудь, на какие шиши он особняк в Марихе за свой счет отгрохал. Двухэтажный, на триста метров, с крытым бассейном. Да я тебе столько порассказать могу про любого! Диву дашься.
– А чего же не рассказываешь? – зевнул Олег, прикрывшись ладошкой.
– А зачем? Ну, выкинешь ты их. А кого на замену? Да все таких же мерзавцев и жуликов, только что калибром помельче. Поначалу помельче, потому что покрупнее дела – не по должности. А как повысишь – такими же станут, как уволенные. И все в аппарате такие же, сверху донизу. А с улицы, сам понимаешь, набирать нельзя.
Да даже если и можно – все равно через год морды себе отъедят на своих спецпайках и перестанут от нынешних отличаться.
Олег поставил локти на стол и обхватил руками голову, уставившись в стол.
– И что? – тихо спросил он. – Неужто никого честного не найти, кто бы о государстве подумал, о народе, а не только о своем брюхе?
– Ну почему же, – хмыкнул Бирон. – Могу я тебе пальцем ткнуть в двоих или троих.
И почти честные, и почти совестливые. Не до конца, разумеется – по служебной лестнице просто так не продвинешься, но в разумных пределах. Вот себя возьми, например – далеко не образец честности и порядочности, но все же куда лучше, чем в среднем, – внезапно он подмигнул: – Это я тебе льщу так, обрати внимание, с тебя коньяк. Но серьезно, как система, знаешь ли, все насквозь прогнило. Давно с тобой пообщаться на эту тему хотел, да только все руки не доходят…
– Давай, заканчивай, чего уж там, – Народный Председатель махнул рукой. – Закапывай меня окончательно.
– Да я еще и не начал, – скептически ухмыльнулся Павел. – Ты мне скажи – ты хоть понимаешь, зачем я "Ночного танцора" прорабатываю? Зачем у меня в седьмом отделе целая сверхсекретная группа им занимается? Есть у меня ощущение, что он у тебя проходит по той же категории, что и проблемы с производством ночных горшков в Задрючинске – что-то, от чего отпихнуться бы побыстрее и другим заняться.
