– Заходи, мистер «Большой карман» – «Умная голова»! Вот дверь! Беги и прячься, ты – трус!
Дикий Билл завопил: «Иди придумывай еще что-нибудь умное и побыстрей!» Еще один выстрел револьвера. Пуля задела плечо Зака, ударилась в ворота, разбивая их. Зак прикрыл дрожащими руками ручку ворот. Он оттолкнул Филемона с дороги, ударив в ухо старого пьяницу так, что тот отскочил назад. Келемити поспешила встать сзади него и заставила своего робота-жеребца ударить копытом. Зак вздрогнул, съежился от страха и безмолвно отошел.
– Собираешься поиграть со своими красивыми маленькими драгоценными штучками, парнишка? – пронзительно прокричала Келемити. – Собираешься спрятаться и лизаться со своими игрушками, ты, гнусный маленький гомик?
Повернувшись, оскалив зубы и заливаясь розовой слюной, Зак стал отчаянно защищаться: «Ты…»
Его реакция была именно тем, чего они хотели.
Разрядив револьверы, они галопом умчались. Улица огласилась их пронзительными криками.
Зак рывком открыл ворота. Ворвался внутрь, даже не взглянув на фороспоры. В доме он нашел бутылку. В течение следующего часа он лежал в кровати, потягивая из бутылки и сотрясаясь от неестественных видений: разорванный на части Филемон, изувеченный Малыш, застреленный Дикий Билл. Болезненность видений пугала его.
Вдалеке что-то жужжало.
Немного погодя шум в ящике для почты возвестил о прибытии сообщения.
Все еще пьяный, он дрожал от последних видений. Он не был таким варваром, как они. А может быть и был?
Зак направился к ящику для почты. Он поднял трубку для сообщений.
Ничего особенного. Только забот прибавилось.
При свете луны он нашел дорогу, которая вела к коттеджу на другом конце городка.
Уже почти светало. Городок дремал, не обращая внимания ни на стрельбу, ни на хриплые голоса, словно это вносило какое-то разнообразие в его спокойный сон. Зак открыл небольшую калитку, обнесенную частоколом. Он поднялся вверх по вымощенной плитами дорожке. Его немного одолевали сомнения. Все окна были открыты. Грязные занавески развевались в разные стороны на ветру.
Он постучал четыре раза, два раза резко и отрывисто, а два раза – медленно и слегка. Наконец, он услышал чьи-то шаги. За занавесками блеснул розоватый свет, осветивший освинцованное стекло входной двери. Через мгновение можно было различить лампу. На ее стекле вручную были нарисованы розы.
Дверь открыли. Белл была бледной, светлые волосы растрепались после сна. От нее пахло сиренью.
– Я не ожидала, что увижу вас, мистер Рендольф.
