Вследствие новых трений с морским ведомством осенью 1895 года я просил дать мне другое назначение. Моим преемником стал адмирал фон Дидерихс, а во главе верховного командования был поставлен адмирал фон Кнорр; трения и беспорядок от этого, впрочем, не уменьшились.
В декабре 1895 года верховное командование подало докладную записку по вопросу о строительстве флота; кайзер приказал мне выразить свое мнение по этому поводу, что я и сделал зимой 1895 года письменно и устно.
В то время наметились две необходимости: тактическая необходимость в линейном флоте, чтобы добиться могущества на море и строить корабли целесообразно и с пользой для себя; политическая необходимость в создании флота для защиты неудержимо и непрерывно расширявшихся морских интересов Германии. Я никогда не считал флот самоцелью и рассматривал его лишь как функцию морских интересов. Без морского могущества международный престиж Германии уподоблялся черепахе без панциря. Флаг должен следовать за торговлей; другие, более старые национальные государства давно поняли эту необходимость, которую у нас только начали осознавать; в 1893 году «Фортнайтли Ревью» правильно и сжато сформулировал этот принцип следующим образом: Торговля либо порождает флот, достаточно сильный для того, чтобы защитить ее, либо переходит в руки иностранных купцов, располагающих такой защитой.
Известная беззаботность и неосведомленность, а также преобладающее значение внутренней торговли в экономической и социальной жизни еще скрывали эту необходимость от германских народных масс. Однако кайзер осознал ее, чему способствовали его частые поездки в Англию, где он и его родственники чувствовали себя почти как дома. В то же время желание кайзера возбудить интерес к развитию флота наталкивалось на присущее ему стремление к шумным и преждевременным выступлениям на международной арене и на тот факт, что ему было трудно действовать в мире реальностей, а народ понимал это.
Мысль о создании флота еще долго возбуждала в народе недоверие. Немцы, избалованные удачами, связанными с созданием империи Бисмарком и неожиданным подъемом нашей хозяйственной активности, столь долго остававшейся в загоне, еще недостаточно понимали, что наша деятельность на хребте британской свободной торговли и британского мирового господства неминуемо должна была натолкнуться на сопротивление. Ростом нашей физической и материальной силы мы обязаны росту нашей индустрии. Наше население увеличивалось почти на миллион человек в год; таким образом, мы имели на своей чрезвычайно ограниченной территории такой прирост, который соответствовал ежегодному присоединению целой провинции; все это базировалось на поддержании нашего экспорта, который при отсутствии собственных морских сил полностью зависел от милости иностранцев, то есть конкурентов. Как сказал Бисмарк, мы должны были вывозить либо товары, либо людей, и решение о создании флота означало, в конечном счете, не что иное, как попытку сохранить германским наше быстро увеличивавшееся население, но не в колониях переселенческого типа, а в отечественной промышленности.
