Я пошла вдоль окна, не отрываясь от пейзажа. Слева раздался голос. Низкий, с хрипотцой. Услышала только окончания английских слов.
Обернулась.
От галереи, по которой я двигалась, в глубь дома вел узкий коридор. В нем стояли два человека. Один был облачен во фрак, как и большинство присутствующих на вечере. Голова лысая, словно бильярдный шар. В руке он держал странный загнутый нож. Этот лысый слушал собеседника и выскребал острием ножа глаз у бюста Александра Македонского… Второго я почти не разглядела. Его лицо скрывала широкополая шляпа, кроме того, глаза скрывали черные очки… Зачем они ему понадобились? Я бы не сказала, что свет в коридорах слепит глаза.
При моем появлении они перестали говорить. Нож из руки лысого исчез. Лица повернулись в мою сторону. Словно я помешала им. Словно стала свидетельницей крупной наркосделки. Таких людей в живых не оставляют. С ними разделываются либо сразу, либо чуть позже они неудачно падают под колеса несущегося поезда, либо пытаются плавать с бетонным блоком на щиколотках.
Мне сделалось холодно.
– Вы не подскажете, где здесь туалет? – только и пришло мне в голову. – А то я без своих контактных линз совершенно ничего не вижу!
Моя отмазка не сработала. Лысый сделал шаг ко мне. Глаза смотрели недобро. Я прекрасно помнила, что у него есть нож.
– Да! – нервно улыбнулась я. – Туалет, наверно, там, дальше по коридору.
Ноги сами понесли меня. Сердце гулко стучало в груди. Видит бог – не хотела я ехать во Францию! Чувствовала, что опять попаду в переделку.
Я пробежала галерею и свернула за угол. По левой стороне протянулся ряд дверей. Я толкнула первую, вторую, третью – заперто!
На счастье четвертая распахнулась!
Я скользнула в комнату. Прижалась к двери, прислушиваясь.
Из коридора донеслись медленные шаркающие шаги, скрипнул паркет…
Легкий щелчок!
Преследователь попытался открыть первую дверь. Пара шагов – и еще один щелчок. Это вторая дверь.
Я опустила взгляд на дверную ручку и спешно надавила кнопку запора.
Щелчок при попытке открыть третью дверь раздался совсем близко. Я прижала руку к груди, пытаясь унять колотящееся сердце.
Золоченая шарообразная ручка на моей двери медленно повернулась.
Я не сводила с нее взгляд, не в силах выдохнуть.
Щелкнул блокиратор, не позволив ручке повернуться дальше.
Повисла пауза. Лысый стоял у двери и держал ручку. Он знает, что я здесь! Если он не отступит – я не выдержу и закричу. Так закричу, что лампочки в плафонах полопаются.
