— Они заряжены, курки взведены, — охрипшим голосом предупредила Робин. — А я не стану колебаться.
— Я вижу. — Капитан медленно выпрямился, почти задевая палубу головой.
— Закройте дверь, — сказала она, и Сент-Джон, сложив руки на груди, ногой захлопнул дверь.
На его губах играла насмешливая полуулыбка. При виде него вся тщательно заготовленная речь вылетела у Робин из головы, она начала заикаться и разозлилась на себя.
— Вы работорговец, — выпалила она, и он все с той же улыбкой наклонил голову. — И я должна вас остановить.
— Как вы предполагаете это сделать? — вежливо осведомился Сент-Джон.
— Я вас убью.
— Это поможет делу, — согласился он и снова улыбнулся, сверкнув в темноте белыми зубами. — К несчастью, вас за это скорее всего повесят, если до тех пор команда не разорвет в клочки.
— Вы на меня напали, — сказала Робин. Взглядом она указала на валяющиеся на полу разорванные панталоны и рукояткой пистолета коснулась порванной рубашки.
— Ну и ну, изнасилование! — Капитан хохотнул вслух, и она почувствовала, что отчаянно краснеет.
— Не над чем смеяться, капитан Сент-Джон. Вы продали тысячи человеческих душ в самую жестокую неволю.
Он медленно шагнул к ней, и Робин приподнялась, в ее голосе зазвучала паника.
— Не двигайтесь! Предупреждаю.
Он сделал еще один шаг, и Робин протянула руки вперед, нацелившись в него из обоих пистолетов.
— Буду стрелять.
Улыбка все так же играла у него на губах, глаза, испещренные желтыми искрами, спокойно встречали ее взгляд. Манго Сент-Джон сделал еще один ленивый шаг к ней навстречу.
— У вас необычайно красивые зеленые глаза, я никогда таких не встречал, — произнес капитан, и пистолеты в ее руках задрожали. — А теперь, — мягко добавил он, — отдайте их мне.
Одной рукой Сент-Джон взялся за два золоченых ствола и повернул их вверх, дулами в палубу. Другой рукой осторожно начал разжимать ее пальцы, убирая их с рукоятки и спускового крючка.
— Нет, ты пришла не за этим, — сказал он, и пальцы Робин обмякли.
Капитан взял пистолеты из ее рук, спустил курки с боевого взвода и уложил обратно в подбитую бархатом шкатулку розового дерева. Он поднял девушку, поставил на ноги, и его улыбка уже не была насмешливой, а голос стал ласковым, почти нежным.
— Я рад, что ты пришла.
Робин попыталась отвернуться, но он взял ее пальцами за подбородок и приподнял его. Он склонился к ней, губы его приоткрылись, и теплое влажное касание пронзило ее как током.
Его губы на вкус оказались солоноватыми, дыхание пахло сигарным дымом. Робин попыталась сжать губы, но под ласковым нажимом они раскрылись, язык Манго проник ей в рот. Сент-Джон не убирал пальцев с ее лица, поглаживал щеки, откидывал волосы с висков, легко касался закрытых век, и она в ответ приподняла голову навстречу его рукам.
