– Для меня это будет чертовский риск, но если мы согласимся о некой сумме…
Я загнал Матерсона в угол и выудил у него дополнительную сумму – целую дневную оплату в пятьсот долларов, выплаченные авансом. Пока мы улаживали это дело, Гатри помог Джимми развернуть «сани» и отнести их на нижнюю палубу. Я убрал пачку банкнот и пошел налаживать буксир. Сани представляли идеальную конструкцию из пластика и нержавеющей стали. Вместо полозьев у них были плавники, весла и винты, которые контролировались рычагом ручного управления, расположенным ниже пластикового экрана. На носу было кольцо для буксирного каната. Когда «Балерина» потянет сани, Джимми придется лежать на животе за прозрачным экраном, дыша сжатым воздухом из двух емкостей, расположенных на шасси саней. На приборной доске были датчики глубины и давления, компас и таймер. С помощью рычага Джимми мог регулировать глубину погружения, а также отклоняться вправо и влево от хода «Балерины».
– Просто игрушка, – заметил я, и он покраснел от гордости.
– Спасибо, шкипер. Это моя собственная работа, – он уже натягивал резиновый подводный костюм, и пока его голова медленно пролезала сквозь прилипающий капюшон, я успел разглядеть табличку на шасси и запомнить ее содержание «Сделано фирмой „Подводный Мир Норта“, 5, Павильонная Аркада, Брайтон, Сассекс.»
Я выпрямился, как только голова Джимми показалась в отверстии капюшона.
– Пять узлов – неплохая скорость для буксира, шкипер. Если вы будете идти в сотне ярдов от рифа, я смогу подплыть поближе к нему и пройти почти вплотную.
– Прекрасно, Джим, – согласился я.
– Если я подниму желтый сигнал, не обращайте внимания. Я лишь обозначу находку, и мы вернемся к ней позже. Но если я подниму красный сигнал – это тревога. Постарайтесь отвести меня от рифа и подтяните к себе.
Я кивнул.
– Даю тебе три часа, – предупредил я его. – Иначе отлив начнет отходить через пролом, и нам придется уйти.
– О, этого более чем достаточно, – согласился он.
Мы с Гатри подняли сани через борт, и они с шумом упали в воду. Джимми забрался в них и расположился за экраном, поправляя маску и воздушную трубку. Он сделал несколько шумных вздохов и показал мне два больших пальца.
Я мигом поднялся на мостик и включил двигатель. «Балерина» набрала скорость, а Гатри принялся разматывать через корму толстый нейлоновый канат. Сани все удалялись от нас. Наконец, когда веревка длиной в сто пятьдесят ярдов размоталась до конца, сани дернулись и пошли на буксире. Джимми помахал рукой, а я установил «Балерину» на твердые пять узлов. Я описал дугу, приближаясь к рифу, волны нещадно раскачивали «Балерину».
