В конце концов, и донцов и кубанцев должна была тянуть небольшая офицерская армия, сильно разбавленная текучим крестьянским элементом, против действительно «движущих сил революции», которые таили в себе еще огромные силы, как сильно сжатая пружина.
Вторым показателем нереальности намерений Деникина являлась обширность театра. Директива охватывала своими задачами огромные пространства примерно в 800 000 кв. км. Рассчитывать в таких условиях на достижение конечной цели можно было бы только при условии поголовного втягивания всего населения в борьбу против советской власти или совершенного разложения армий красных как боевой силы. Наконец, третьим коренным недостатком деникинской директивы было намерение достигнуть конечной цели одним прыжком.
В действительности перед белыми армиями, особенно для правого крыла, стояли промежуточные задачи, от последовательности разрешения которых зависело дальнейшее поступательное движение белого оружия. В частности, директива говорила о смене Донской армии войсками Врангеля и о выходе этого последнего на рубеж Саратов - Балашов - Ртищево как о чем-то само собой разумеющемся, не составляющем ни малейшего затруднения для тех и других. Деникин, являясь одновременно и главой правительства и верховным вождем своих армий [112], должен был, считаясь с конечной целью (Москва), учитывать и реальные условия данного периода операций. Но он этого не сделал. В 1926 г. Деникин, подводя «базу» под эту директиву, наивно заявляет: «все мечтали идти на Москву, и всем давалась эта надежда» [113]. Эта «надежда» поставила Деникина далеко за пределы «практического стратега».
Из трех основных элементов предпринимаемой операции - силы, пространство и противник - ничто не находилось в соответствии с предположениями директивы. С другой стороны, пренебрежение к важности промежуточных целей, и среди них в первую очередь - к занятию и обеспечению исходного положения, обрекло намеченную Деникиным операцию на гибель.
Здесь следует заметить, что многими современниками вся цепь дальнейших событии и конечное поражение белых сил Юга представляется как нечто фатальное, неизбежное, не оставляющее никаких сомнений. Однако игра исторических сдвигов, нагромождение событий, причины, их обусловливающие, и следствия, из них вытекающие, становятся понятными только в известном историческом аспекте. В процессе, в динамике происходящего можно на базе ясного диалектического анализа и учета реальной обстановки и расстановки сил твердо верить в конечную победу, но нельзя было быть совершенно уверенным в достижении целей, встающих на данном отрезке времени. Борьба пролетарской революции с силами, противопоставленными ей, разрешилась в положительную для пролетариата России сторону, но можно ли на основе этого сказать, что в любой момент хода этой борьбы партия, армия, весь пролетариат могли спокойно ждать развязки, уверенные в благополучном исходе? Без проявления бешеной, нечеловеческой энергии, напряжения всех сил трудящихся, без железного руководства твердой, сплоченной Ленинской партии и без правильного стратегического руководства нашими операциями - нельзя было рассчитывать на успех. Жизнь ставила задачи неслыханной трудности, и мы видим, как разрешение их нашей стратегией имело часто условный, а иногда и ложный характер. Следствия же таких неверных решений бывали очень близки к катастрофе.
