Не в силах я в нем что-то отменять.
Все перемены в нем идут не от меня.
Я - тело косное.
Я - позвоночник жесткий.
Безмолвный зритель.
Для других подмостки.
Считают мудрецы и им вослед невежды:
Я есть отсутствие просвета и надежды.
- Понятно, друг.
Когда в руках лопата,
Нельзя подняться выше должности солдата.
И все же должен ты, хоть тресни,
Мир огласить своею песней.
А я…
Ты слышишь крик "Ура!" ?
Прощай, поэт.
Мне в бой пора.
Смутно помню, что случилося потом.
Пил я водку с незнакомым забулдыгой под кустом.
Я последними словами клял свою судьбу.
А он
Разъяснил мне, как на пальцах, высшей мудрости закон.
- Не суди Их слишком строго.
Такова наша дорога.
Поживешь и испарится романтический туман.
В память врежутся мозоли и вот этот котлован.
И венец всего творенья
- Это самое мгновенье.
Жив пока, к чему мудрить ?
Предлагаю повторить.
Внутри и снаружи все вдруг посветлело.
Волшебная жидкость вливается в тело.
Картины волшебные в памяти будит.
Упругими кажутся дряблые груди,
И алою розой - беззубая пасть.
И ниже земли невозможно упасть.
Кончило действовать гнусное зелье.
Пиру на смену приходит похмелье.
И нужно теперь для починки души,
Хоть сдохни, найти непременно гроши.
Пока мы решали сию сверхзадачу,
Мой собутыльник ворчал, чуть не плача.
- Сказать по-честному, храбрюсь я лишь для вида.
А в глубине души грызет меня обида…
Тогда была на редкость ранняя весна.
И солнце, как назло, вовсю тогда сияло.
Природа, извини банальность, пробуждалась ото сна.
А нам, увы, уснуть навеки предстояло.
А было нам семнадцать лет.
Девчонки нам глядели вслед.
А нам на это было наплевать.
За Родину мы шли околевать.
Но отгремели эти грозные года.
И мы один на сотню уцелели.
Весною пахнет, веришь, как тогда,
А мы уже таскаем ноги еле-еле.
Нам ничего уже не светит впереди.
И старая обида душу бередит,
Что всем давно на нас плевать,
Что нет уже того, за что есть смысл околевать.
Прав был философ: все течет,
И будто не было сражений.
И все упреки на свой счет
Приемлем мы без возражений.
Ах, если бы в ту страшную весну меня вернули!…
Поверь, не уклонился б я от смерть несущей пули.
