— Конечно страдающий. Но если бы я был он, если бы я был Богом, если бы у меня были такие возможности, как у него, то постарался бы избежать страданий.
— Никто не может избежать страданий. Ни Бог, ни ты. Ни твои родители, ни я.
— Ладно. Согласен. Но зачем страдать?
— Именно. Страдание страданию рознь. Посмотри внимательно на его лицо. Вглядись. Разве у него страдающий вид?
— Нет. Надо же, ему вроде не больно.
— Ну да. Надо различать два вида мучений, малыш Оскар, — физическое страдание и страдание моральное. Физическое страдание — это испытание. Моральное страдание — это выбор.
— Не понимаю.
— Если тебе в ноги или в запястья вбивают гвозди, тебе не остается ничего иного, кроме как испытывать боль. Ты терпишь. Напротив, при мысли о смерти ты не обязан испытывать боль. Ты не знаешь, что это такое. Таким образом, это зависит от тебя.
— И вы, вы сами знакомы с такими людьми, которых радует мысль о смерти?
— Да, знакома. Моя мать была такой. На смертном одре на ее устах появилась улыбка, она предвкушала, она выказывала нетерпение, она жаждала, чтобы ей открылось то, что должно произойти.
У меня больше не было аргументов. Поскольку меня интересовало, что дальше, я позволил себе слегка обдумать услышанное.
— Но люди по большей части лишены любопытства, — заговорила Бабушка Роза — Они вцепляются в свою оболочку, будто вошь в лысину. Возьмем, к примеру, Сливовую Запеканку, мою ирландскую соперницу, натощак, в трико — сто пятьдесят кило, это перед тем, как выпить пива. Она всегда говорила мне: «Прости, но я не собираюсь умирать, нет на это моего согласия, я на это не подписывалась». Она ошибалась. Ведь никто не заверял ее, что жизнь должна быть вечной, никто! Но она упорно верила в это, бунтовала, противилась самой мысли о неизбежности ухода, бесилась, впала в депрессию, она похудела, оставила борьбу, при этом она весила всего тридцать пять кило, можно сказать, рыбий скелет, — и сломалась. Понимаешь, она умерла, как все на свете, но мысль о смерти исковеркала ей жизнь.
— Сливовая Запеканка была глупа, да, Бабушка Роза?
— Как деревенская кулебяка. Но такое совсем не редкость. Это довольно часто встречается.
Здесь я поддакнул, с этим я был вполне согласен.
— Люди опасаются смерти, потому что страшатся неведомого. Но неведомое — что это на самом деле? Оскар, я предлагаю тебе не бояться, а верить. Посмотри на лицо распятого Бога: он терпит физическую муку, но не испытывает моральных мучений, так как у него есть вера. Он повторяет себе: это причиняет мне боль, но оно не может быть болью. Вот оно! В этом-то и есть благо веры. Это я и хотела показать тебе.
