Благодаря этому я смог по возвращении в Стокгольм результативно отчитаться перед руководством. Более того, мне еще поручили подготовить специальный доклад для очень влиятельного в ВВС человека – генерала Бенгта Норденщельда. Доклад «попал в десятку», что вылилось в его прилюдную благодарность:
– Должен поздравить нашего военно-воздушного атташе в Москве! Необычно и похвально, что довольно молодой офицер за короткое время смог получить так много важной информации.
Да, знакомство с Сергеем Ивановичем оказалось весьма полезным. Хотя и чреватым особыми последствиями… Ведь именно после открыто высказанной похвалы генерала я стал ощущать в душе некую значимость. И это, наверняка, способствовало тому, что случилось в темном будущем, навстречу которому я шагнул в то грозное время.
Что касается Сергея Ивановича, то больше я его никогда не видел. Он погиб уже в начале войны.
22 июня 1941 года фашистские войска без объявления войны напали на Советский Союз. Согласно стратегическим планам, дипломатический корпус почти немедленно эвакуировался в Куйбышев. Такое бурное развитие событий опрокинуло планы Веннерстрема и лишило его возможности вернуться в Россию. Военный атташе в Куйбышеве уже был, и в Швеции не сочли разумным держать целых двух офицеров в таком «захолустье». Волею судьбы Стиг остался в Стокгольме.
В Москве он представлял первое звено в своей зарубежной службе, и главной задачей этого звена был сбор информации. Второе находилось дома – его целью были обработка и сопоставление полученных сведений. Имелось и третье звено – занимавшееся прикладным и практическим использованием информации в штабах и воинских частях. Именно там и осел невостребованный военный атташе.
Составлять карты целей и детально характеризовать каждую цель, обеспечивая шведским ВВС возможность бомбардировки, например, в оккупированной немцами Норвегии, – было довольно увлекательной работой, соответствующей характеру Стига. Но в то время он вряд ли мог предчувствовать, что цели еще сыграют в его жизни определенную роль: значительно, правда, позднее и в совершенно другой, более драматической связи.
А пока жизнь продолжалась. В Стокгольме Веннерстрем с головой окунулся в проблемы и интересы дипломатического корпуса. С одной стороны, этому способствовали русские: благодаря прежней аккредитации в Советском Союзе он стал постоянно фигурировать в их пригласительных списках и часто посещал русское посольство, даже познакомился с Александрой Коллонтай, послом Советского Союза в Швеции и весьма заметной фигурой в международной дипломатической жизни.
