Ник Саккорсо выглядел именно таким, каким он представал в многочисленных любовных историях, ходивших о нем на Станции. У него был страстный взгляд, открытая улыбка и походка истинного героя. Его руки умели быть нежными, а голос – ласковым. Одни лишь эти качества могли пробудить желание. Но, кроме всего прочего, Ник был опасен, очень опасен. Шрамы на лице этого человека говорили о его свирепости и кровожадности. Когда в пылу страсти шрамы багровели, становилось ясно, что Саккорсо не остановится ни перед чем.
Ник вошел в каюту Мори с таким видом, будто был уверен, что она ему не откажет.
Мори Хайленд фактически ничего не знала о Саккорсо. Он был пиратом, соперником Энгуса Термопайла. По нему давно плакала тюрьма. И еще: он был таким же похотливым, как Энгус, – практически никакой разницы. Нику удалось заманить Энгуса в ловушку лишь благодаря информатору в Службе безопасности Станции. Вот и все, что она знала.
Но вместо отвращения и страха Мори ощутила прилив тепла в каждую клеточку своего тела. Руки сами собой призывно взвились вверх.
На лице Ника появилась улыбка. Однако, переступив порог каюты и закрыв за собой дверь, он остановился. Из-под его покрытого шрамами лба на Мори устремился пристальный и долгий взгляд, хотя внешне Ник выглядел вполне спокойным.
– Извиняюсь за временные неудобства, – наконец проговорил он. – У нас кое-какие повреждения. От этого негодяя Термопайла нам тоже досталось. Мой механик говорит, в гиперпространство входить нельзя – можем не выйти. Если мы не хотим здесь застрять, придется идти с некоторыми перегрузками.
Последовала пауза. Похоже, Ник хотел услышать от Мори хоть какой-то ответ. Но она молчала. Вопрос о перегрузках мог подождать – сейчас он ее не волновал. Кровь пульсировала в ее венах, доходя до самых отдаленных уголков ее тела.
Мори все еще держала объятия раскрытыми. Она не была уверена в выражении своего лица, но ее поведение, очевидно, было совершенно недвусмысленным.
Ник приблизился. Взявшись за край одеяла, он откинул его в сторону. Где-то в отдаленной части сознания Мори поежилась, возникло желание снова укрыться. Но это желание было изолировано, локализовано ее волей. Тело Мори жаждало ласки. Она прогнулась, подставляя Нику свою грудь.
И все же Ник не дотронулся до Мори, не упал в ее объятия. Он протянул руку к шее Мори, где на тонкой цепочке висел ее личный жетон.
Конечно, без помощи компьютера Нику сложно было разобраться в информации, содержавшейся на жетоне, но как всякий разумный человек он понимал, что тот означал.
