Увидев и услышав такое, девочка от изумления действительно перестала плакать и воззрилась на филина. Тот сразу надулся от важности и гордости оттого, что ему удалось успокоить ребенка, и сказал:
– Вот и умница! Пойдешь к дядюшке Настрадамусу на крылышки? Видишь, как она меня слушает? У моего племянника я часто качал его птенцов. Сейчас надо найти ей где-нибудь соску и дать молока. А может, ты хочешь, чтобы я поймал тебе мышку?
Тут на лице девочки появилась улыбка.
– Зачем мне соска? – спросила она. – Я ведь не младенец. Я уже десять лет, как умею летать. И мышка мне тоже не нужна!
– Ты умеешь летать? – поразился Настрадамус. – Какие дела творятся на свете? Маленькие девочки умеют летать, а на честных старых филинов нападают великанские вороны! Чудеса!
– Давайте спустимся во дворец и там во всем разберемся, – предложил Друль.
– Давайте, давайте, – обрадовалась Гальянка. – Этот чердак, он такой ужасный, такой пыльный. Никогда больше сюда не полезу. Посмотрите, во что превратилось мое платье? Ой, как мне попадет от папы и мамы!
– А ты разве не знаешь, что произошло во дворце? – спросил ее Друль.
– Нет.
– Тогда поспешим уйти отсюда.
Они спустились с чердака на третий этаж дворца. Когда Гальянка увидела застывших эльфов, она ничего не поняла и очень удивилась.
– Что с ними? – спросила она Друля.
– Я точно не знаю, – ответил тот, – но кажется все они заколдованы.
– Заколдованы? – Глаза девочки тут же наполнились слезами.
– Кто их заколдовал и почему? А мои папа и мама? Где они?
Друль не успел ответить, как она побежала к пиршественному залу.
– Бедная девочка, – сказал Друль. – Пошли за ней. Сейчас снова надо будет ее успокаивать.
– Несчастный птенчик, – пожалел Гальянку и Настрадамус.
И они поспешили за принцессой. Они нашли ее у трона родителей, где она обливалась слезами, поочередно обнимая то короля, то королеву.
– Это я во всем виновата! – прорыдала она, когда Друль ласково взял ее руку. – Из-за меня все наше королевство попало в беду.
И она продолжала громко плакать и просить прощения у родителей за то, что ослушалась их. А король и королева смотрели на нее добрыми усталыми глазами и не могли двинуться с места. Видно было, что они и слышат и видят ее, только ответить ничего не могут. Во взглядах у них были боль и страдание. Принцесса безуспешно пыталась их расшевелить, но не могла, и снова начинала плакать и просить за что-то прощения.
– За что ты просишь у них прощения? – спросил девочку Настрадамус. – И в чем ты виновата?
