— А когда вышел Юго? — настаивает бригадир Мерканти.
— Юго не вы'адил! — кричит Кристиан. — Это ты вы'адил!
Бригадир вздыхает. Кристиан лает.
Остаток вечера проходит в мрачном смятении. Ян появляется около пяти, со сноубордом под мышкой, внося с собой аромат свежего воздуха, и каменеет, увидев наши помертвевшие лица. Его вводят в курс дела, спрашивают, где он был. Он ругается как извозчик, перечисляет трассы, имена приятелей, которых встретил в горах. Но около двух часов, нет, он не может точно сказать, где находился. Наверняка где-то в районе Собачьей головы. Он не умеет кататься, уткнувшись носом в циферблат, тем более что часы у него закрыты перчаткой. Мерканти записывает без комментариев.
Закончив давать показания, Ян бросается на диван рядом со мной, предлагает мне коньяку. Я отказываюсь. Хочу сохранить ясность мыслей. Я как солдат под бомбежкой из фильма про войну. Идти вперед, медленно, шаг за шагом, выйти любой ценой. Я знаю, что Джонни только что убили, что у Фрэнка оторвало обе ноги, что лейтенант погибнет, я знаю это, мне от этого больно, но я должна идти. К спасению. А в данном случае — к правде.
По полу скользят ходунки.
— Ее родители пришлют своего юриста для всех формальностей, — говорит Летиция. — У них гостиница в Фор-де-Франс, а сейчас разгар сезона. У них просто нет времени заниматься трупом своей дочери!
— Мать Магали ни разу не захотела увидеть ее с тех пор, когда поняла, что девочка не будет нормально развиваться, — объясняет мне Ян. — Довольно редкая реакция отторжения, впрочем, не настолько редкая, как думают. Мартина вам скажет, что таким матерям кажется, будто они родили чудовище, и один вид ребенка бесконечно пробуждает в них невыносимое чувство вины. Тут уж лучше, чтобы они сдавали детей в специальные заведения. В противном случае дело часто доходит до детоубийства, замаскированного под несчастный случай. Или до настоящих несчастных случаев.
А смерть Магали — это настоящий несчастный случай?
Блокнот: «Откуда она взяла бельевую веревку?»
— Хороший вопрос, — звучит холодный голос бригадира Мерканти. — Хозяйственные принадлежности обычно лежат на чердаке, постоянно запертом на ключ. У каждого сотрудника есть дубликат этого ключа.
«Оттуда пропала веревка?»
— По словам мадам Реймон, нет, — отвечает он. — Моток, который она хранит про запас, так там и лежит.
«Это та же самая веревка?»
Вздох.
— Точно. Такую марку продают в здешних супермаркетах. Прошу прощения…
