– Знакомьтесь, барышня, это Леня Енгибаров, – представил гостя Кореец.
«Грустный клоун» поклонился Саше и протянул ей «цветок». Оглянувшись на Солнце, Саша приняла условия игры: понюхала цветок, которого не было, и сделала книксен, который не умела делать.
– Она ничего, – кивнул Солнцу Кореец.
В другом углу, не реагируя на этническое пение, на лежащем прямо на полу матрасе самозабвенно целовались юноша и девушка, причем стоило большого труда распознать, кто из них – одинаково одетых, одинаково тщедушных и длинноволосых – есть кто.
А посередине мастерской на деревянном возвышении стояли в диковинных позах раздетые по пояс Малой и Скелет. Малой держал в вытянутой над головой руке бильярдный кий, словно намереваясь кого-то пронзить, а Скелет одной рукой сжимал крышку от кастрюли – наподобие щита, в другой у него дымилась сигарета. Перед ними располагался скульптурный станок с накрытым мокрой холстиной изваянием.
Малой воззвал к хозяину дома:
– Кореец, не будь жмотом, по ванку накинь – два часа уже корячимся!
– А вы передохните, – невозмутимо посоветовал Кореец и жестом отозвал Солнце в сторону.
Малой тем временем принялся с энтузиазмом разминаться. Он сообщил Саше:
– Вот, атлетов фигурируем. Борцов с древнегреческим самодержавием. Скоро Герда придет – сменит нас. Скелет, слезай, кости разомни.
А Скелету хорошо: стой себе, двигаться не надо, копеечка капает – Малой не ругается. Скелет затянулся папироской:
– А мне чего – мне нормально.
Кореец отодвинул занавеску, прикрывающую полку, на которой, контрастируя с многочисленными вождями, стояли небольшие, ломаных форм и причудливых очертаний, скульптуры, взял одну из фигур и, демонстрируя Солнцу, нервно сглотнул:
– Н-ну, как тебе?
Солнце взял фигурку, присмотрелся, широко улыбнулся:
– Клёво!
– Правда?! Тебе действительно нравится? – смущенно обрадовался Кореец.
– Суперская вещь, – подтвердил Солнце. – А ты Эрнсту показывал?
Кореец замялся, кивнул.
– Ну и чего он сказал?
– Ты знаешь, он как-то странно промолчал… – задумчиво сказал Кореец
– Вот видишь! А он очень хороший художник! – обрадовался Солнце.
Саша подошла к Солнцу и Корейцу. Кореец торопливо поставил скульптурку на место, задернул занавеску.
А Малой забрал у Скелета папиросу, затянулся и заявил безапелляционно:
– Короче, Кореец когда бабки заплатит – явсе возьму.
Скелет не особо-то и спорил, только спросил, вежливо изобразив интерес:
– Зачем тебе?
– Здрасьте! – воодушевился Малой. – А прокат «Стратокастера»? Лабухи так не дадут, без аванса.
