– Это, сестра, у тебя… как сказать… глюки, – и глаза его снова блаженно затуманились.
– Да ну тебя! – беззлобно махнула рукой Герда.
Она водрузила венок на голову Саши.
– А ты у нас тоже как солнышко. Правда, Хуан? – Герда потрепала Хуана по волосам, возвращая к действительности
– Нет, – изрек Хуан, пристально глядя на Сашу, так пристально, что она даже поежилась, и выдал вердикт: – Она как… как принцесса.
И в знак признания Хуан передал Саше трубку.
– Нет-нет, я не курю! – испугалась Саша.
– Зря, – улыбнулся Хуан.
Трубку взяла Герда, затянулась, легла рядом с Хуаном на траву.
Саша прислушалась к разговорам вокруг.
Длинноволосый хиппи в пончо читал стихи, которые, впрочем, никто не слушал, болтая каждый о чем-то своем:
Забросив скушные дела,
Срывая голос в пьяном хрипе,
О революции и хиппи
Мы говорили до утра.
Пусть топором дамоклов меч
Висел в дыму джинсово-синем,
Где потонула чья-то речь
В поддержку нового Мессии,
Приятно было сознавать,
Что ты силен в борьбе с собою,
На разрисованных обоях
Свободу слова утверждать.
И, переполненный стакан
Плеснув в мещанскую лагуну,
Глядеть, как бродит таракан
По стенам, названным «коммуна».
Рядом рассуждали о смысле жизни Декабрист, длинные волосы которого были заплетены в множество косичек, и пухлогубый мальчик в очках.
– Если не нашел цель в жизни, сделай жизнь самоцелью, – провозгласил Декабрист.
– Ништяк! – только и смог вымолвить мальчик.
Чуть поодаль милые близняшки-хиппушки тараторили с подружкой в пеленочном платье о вещах более прозаических:
– А Кошку менты остановили, хотели ксивник отобрать – она сама его расписала, там мандала, то, сё. Жалко, ясное дело, так она им: вы чё, это – подарок угнетенных южно-африканских коммунистов!
– И чё – отпустили?
– Отпустили, куда делись!
– А я с одной герлой офигенный ченч сделала. Я ей – шузы, которые мне фазер презентовал. А она мне, прикиньте, свой галстук из джинсы. Риал Ю-Эс-Эй.
В разговор вмешивается Декабрист:
– Только джинсы и заплаты стать помогут демократом!
Девчонки захихикали, затянулись по очереди папироской.
Саша совсем заскучала, стала накручивать прядь волос на палец и соображать, будет ли вежливо уйти прямо сейчас от новых знакомых и как самой найти железнодорожную станцию.
И вдруг абсолютно ниоткуда (ну, если не иметь воображения, то из-за ближайшего пригорка) наполяне возникла фигура Солнца. Настоящее, закатное солнце оказалось прямо у него над головой, образуя багровый нимб.
