– Есть у кого-нибудь спички?
Джуди дала прикурить. Он глубоко затянулся и выпустил дым вверх.
– Ну, что новенького? – спросил он.
– Объясни Джуди Стивенсон, кто ты. Он кивнул и выпустил кольцо дыма.
– Я Аллен.
– Мы раньше встречались? – спросила Джуди, надеясь, что дрожь в ее голосе не слишком заметна.
– Несколько раз, когда вы или Гэри приходили поговорить о моем деле.
– Но мы всегда разговаривали с тобой как с Билли Миллиганом.
– Мы все отзываемся на имя Билли, – ответил он, пожав плечами. – Это избавляет от необходимости все время объяснять. Но я никогда не говорил, что я Билли. Просто вы так считали, а я не возражал.
– Можно мне поговорить с Билли? – спросила Джуди.
– Нет-нет. Они заставляют его спать. Если он выйдет, он убьет себя.
– Почему?
– Он все еще не понимает, почему с ним так обращаются. Он ничего о нас не знает, знает только, что теряет время.
– Что значит «теряет время»? – спросила Джуди.
– Это случается с каждым из нас. Ты где-то находишься, что-то делаешь. И вдруг – ты уже в другом месте. Вероятно, прошло какое-то время, но ты не знаешь, что за это время произошло.
Джуди покачала головой:
– Это, должно быть, ужасно.
– Да, никак не привыкнуть, – кивнул Аллен. Когда вошел сержант Уиллис, чтобы отвести его в камеру, Аллен посмотрел на него и улыбнулся.
– Это сержант Уиллис, – сказал он женщинам, – Мне он нравится.
Джуди Стивенсон покинула Окружную тюрьму вместе с Тернер.
– Теперь вы понимаете, почему я вас позвала, – сказала Дороти.
– Я пришла сюда в полной уверенности, что смогу разгадать, в чем трюк, – вздохнув, призналась Стивенсон. – Но я не вижу трюка. Я убеждена, что разговаривала с двумя разными людьми. Теперь понятно, почему он временами казался таким разным. Я объясняла это переменами настроения. Мы должны рассказать Гэри.
– Я с трудом получила разрешение на то, чтобы рассказать вам. Не думаю, что Миллиган позволит.
– Он должен разрешить, – сказала Джуди. – Слишком уж все… странно. Мне одной не вынести этот груз.
Покинув стены тюрьмы, Джуди Стивенсон почувствовала себя в смятении: был и страх, и смущение, и раздражение на себя. Невозможно. Просто невероятно. Но где-то в глубине души она постепенно начинала верить всему этому.
В тот же день, немного позже, ей домой позвонил Гэри и сообщил, что был звонок из конторы шерифа: Миллиган вновь пытался покончить с собой, разбив голову о стену камеры.
– Забавно, – сказал Гэри. – Просматривая его дело, я вспомнил, что сегодня 14 февраля, его двадцать третий день рождения. И знаешь что еще… сегодня Валентинов день.
