Но они все же были чем-то недовольны, и старший сначала вроде случайно обронил, а потом стал все чаще повторять эту фразу: «Ну смотрите, а то пеняйте на себя».
Однажды он вдруг прервал разговор и куда-то выскочил. Как только он исчез, младший подошел к его столу, взял обыкновенную деревянную линейку, вернулся на свое место и, держа линейку в виде пистолета, стал целиться в меня, загадочно ухмыляясь, но ничего не говоря.
Прибежал старший, и опять началось: «Вы нам поможете, мы вам поможем, а если вы нам не поможете, пеняйте на себя».
И опять ничего конкретного.
– Ну хорошо, а с кем вы дружите?
– Я ни с кем не дружу.
– А Литовцев и Польский? [2]
Фамилии изменены.
[Закрыть]
С Литовцевым и Польским мы вместе учились в институте и читали друг другу свои стихи. Отрицать, что я с ними общаюсь, было бы глупо.
Я сказал:
– Ах да. Литовцев и Польский. Мы вместе учимся, мы все трое пишем стихи, ну и общаемся.
– А о чем вы разговариваете?
– Ну о стихах, например.
– А еще о чем?
– А больше ни о чем.
– Как это – больше ни о чем? – Он все чаще повышал на меня голос. – Даже о девушках не разговариваете?
– Нет, не разговариваем, – разозлился я. – Я человек женатый, у меня дочка родилась, и я ни о каких девушках не разговариваю.
– Ну, ну, ну, ну! – иронически отозвался из своего угла младший.
– Ну хорошо, – сказал старший, – оставим девушек. А о политике вы разговариваете?
– Не разговариваем, – сказал я.
– Как это вы не разговариваете? Вас что же, политика не интересует?
– Не интересует, – сказал я, и в то время это было чистой правдой.
– Как же это вы советский человек, а политика вас не интересует?
– А вот так, – сказал я, все больше выходя из себя. – Я советский человек, а политика меня не интересует.
– Ну хорошо, девушки вас не интересуют, политика не интересует. А какие у вас отношения с иностранцами?
Тут я совсем вышел из себя и закричал:
– Какие иностранцы? Что вы глупости мелете? Я вообще ни одного иностранца не знаю.
– Как же, как же, как же, – забормотал из своего угла молодой. – А израильский дипломат?
Тьфу, черт! Я даже сплюнул с досады. Или мне сейчас кажется, что я сплюнул.
А история была такая.
Как-то проходя с Игорем Литовцевым по Кузнецкому мосту, мы зашли в книжный магазин, и Литовцев обнаружил, что дают сборник стихов Аврама Гонтаря.
– Кто это – Гонтарь? – спросил я.
