Как видно, Эмторо с легкостью читал ее мысли.
– Место женщины – рядом с ее мужем, не так ли? – вкрадчиво спросил он своим мягким голосом.
– Конечно, – солгала она. Почему, почему она должна бросить собственное дитя, чтобы ехать неведомо куда и жить там с человеком, которого едва знает?
– А?.. – промычал император. – О чем вы там говорите?
Застольные разговоры оборвались, и настала тишина.
Принц слегка закатил глаза – так, разумеется, чтобы видели все, кроме Эмшандара. И поднял голос почти до крика:
– Эшиала собиралась присоединиться к мужу, сир? В Квобле!
– К Шанди? – Старик пожевал губами. – Обойдется. В Квобле полно хорошеньких девушек! Место матери – рядом с ее ребенком!
Нос Эмторо капризно дернулся.
– Именно так я и ответил Эшиале, сир! – прокричал принц, не моргнув и глазом.
Затем император вытащил что-то изо рта и обернулся к слугам с требованием убрать подальше блюдо с этой безвкусной гадостью, которую и разжевать-то невозможно, да принести ему еще одну чашу с супом, да положить туда побольше пряностей! Остальные гости, решив, что старику больше нечего сказать, возобновили прерванную беседу.
Однако Эмторо не унимался:
– Бывали ли вы когда-нибудь в Имперской библиотеке, кузина?
Она не знала, что и ответить. Опаловый дворец так огромен, что Эшиала просто-напросто не помнила, где уже была, а где – еще нет.
– Не знаю, – чистосердечно призналась она наконец.
– О, мне кажется, вы бы запомнили этот зал. Огромная комната со множеством балкончиков и великолепным круглым окном.
– Тогда я уверена, что еще не успела побывать в библиотеке.
Загадочная улыбка осветила угрюмое лицо Эмторо:
– Значит, вы не слыхали о статуях Пуин’лин?
– А что?
Очевидно, принц завел разговор надолго, поэтому ей придется есть и слушать одновременно. Эмшиала продолжила атаку на жаворонка.
– Император Ампили III хотел, чтобы ему изваяли несколько статуй, – пояснил принц, умело срезая мясо с тонких птичьих костей. – Собирался поставить их па площади… забыл какой… и нанял для этого величайшую художницу того времени, Пуин’лин. Эльфийское имя.
Эшиала, конечно же, знала об этом, но лишь коротко кивнула.
– На картине должны были предстать пять мужских и пять женских фигур, – продолжал Эмторо, явно подходя к основной части своего рассказа. – Пятеро предшественников Ампили вместе со своими женами, изваянные из тьюперского мрамора; это такой коричневато-розовый камень, который довольно легко полируется… Кажется, были какие-то разногласия по поводу гонорара… Я уже не помню всех деталей. И в контракте не оговаривалось, как именно следовало изваять статуи. В любом случае, когда Пуин’лин закончила свои знаменитые скульптуры, все увидели, что она изобразила персонажей обнаженными и… – принц от души рассмеялся, – настолько обнаженными, что выставлять их на площади было никак нельзя!
