– Однако, и странные же люди попадаются в этом городе!
Малыш Менестрель взял Рива за рукав.
– Подобные замечания, дружище Рив, прибереги для себя. Здешним людям может не понравиться, что ты называешь их странными.
Рив показал вдоль улицы:
– Я только что видел парня с оранжевыми волосами и шестью пальцами на каждой руке! У нас в Уютной Щели таких не водилось.
– Может, и так, но в этом городе вообще много странного народа. Их здесь подавляющее большинство, и они очень нервно относятся к пришлым, которые показывают на них пальцами и называют разными словами. Если ты будешь продолжать так, как начал, будешь сам виноват, если попадешь в неприятности.
Рив пожал плечами.
– Ну хорошо, хорошо. Но некоторые из этих людей действительно выглядят странно.
– Да, ты прав, это действительно так. Просто держи это при себе, ладно?
– Ладно.
Они остановились перед одним из салунов. Билли вытер рот тыльной стороной кисти.
– Я не отказался бы выпить после всех этих хождений.
Малыш Менестрель взглянул на него.
– У тебя что, есть деньги?
Билли широко улыбнулся.
– Да, еще чуть-чуть осталось.
– Ну, тогда давай зайдем.
Они вошли во вращающиеся двери, и им в лицо, как пощечина, ударила волна шума, дыма и запаха спиртного. Войдя, они начали проталкиваться сквозь толпу к стойке. Глаза Рива лезли на лоб, но он держал рот на замке. Никогда не видел он такого разнообразия цветов кожи – здесь были не только черные, белые, коричневые и желтые, но также зеленые, голубые, красные и оранжевые. Здесь царило невообразимое смешение костюмов, причесок и даже вариаций анатомического строения тела. Рив изо всех сил старался смотреть прямо перед собой и не показывать удивления.
Билли постучал по стойке.
– Есть здесь что-нибудь выпить?
– Конечно, конечно, что вы хотите?
– Для начала три пива.
– Три пива, сейчас будет.
Бармен со стуком поставил перед ними кружки.
– С вас двадцать одна монета.
Пошарив в кармане, Билли протянул ему три десятки. Бармен непонимающе уставился на ассигнации.
– Это еще что за дерьмо?
Билли удивленно посмотрел на него.
– Деньги, разумеется. Здесь тридцать монет.
Бармен начал угрожающе наливаться краской.
– И как называются эти деньги?
– Уютнощельские монеты.
– Ну так уматывай туда, где ты их взял, и трать их там! Здесь ты на них ничего не купишь, мы принимаем только монеты Псодуха.
Он махнул двоим парням, стоявшим в другой стороне комнаты:
– Эй, Милт, Эдди! Вышвырните-ка отсюда этих бездельников.
И вот дюжие вышибалы сграбастали их троицу, протащили сквозь толпу и выкинули на улицу. Поднявшись на ноги, Малыш Менестрель посмотрел на двоих приятелей и покачал головой.
