Если быть до конца честным, главным соблазном, заманившим меня к Даррену на вечеринку, был тот факт, что он делил квартиру с тремя слюноотделительно-умопомрачительными и маниакально-гетеросексуальными студенточками-художницами. Годом раньше Даррен привозил этих цыпочек в Галланах, тогда-то я с ними и познакомился.
– Так ты еще строишь модели волноэнергетических хреновин? – спросил я, доедая суп.
Даррен подчищал свою тарелку кусочком хлеба, и я поймал себя на том, что подражаю ему.
– Ага,– с задумчивым видом ответил он.– И даже вроде спонсора для натуральной величины нашел.
– Что, правда?
– Да.—Даррен ухмыльнулся.—Заинтересовалась крупная фирма по производству цемента. Большой грант обещают.
– Ух ты! Мои поздравления.
Вот уже полтора года Даррен мастерил из дерева и пластика скульптуры в одну десятую величины, мечтая когда-нибудь сделать их полномасштабными, из бетона и стали. Фишка заключалась в том, чтобы украшать такими штуковинами берега. А для этого требовались разрешение властей, много денег и волны. Скульптура у него была специфическая: мобили и фонтаны, работающие на энергии и воде моря. Когда набегает волна, вращается огромное колесо или по трубам идет воздух, и получаются сверхъестественно оглушительно-сокрушительные басовые ноты, а еще дичайшие стенания и завывания; а можно саму воду по желобам и воронкам куда-нибудь отвести, и как вдарит китовыми фонтанами из верха и боков скульптуры! Все это казалось классным и вполне осуществимым, и мне бы очень хотелось воочию увидеть подобное диво – так что, выходит, Даррен сообщил хорошую новость.
Я спустился отлить, а вернулся уже в разгар добродушного, но бестолкового спора.
– Что значит – нет? – спросила Верити из своей конурки, из спального мешка.– Что ты имеешь в виду?
– Я хочу спросить: что есть звук? – сказал Льюис– По определению, это то, что мы слышим. Значит, если рядом никого нет, то и слышать некому…
– По-моему, это слишком антропо… софично? центрично? – сказала из-за карточного столика Хелен Эрвилл.
– Но как они могут падать беззвучно? – возразила Верити.– Это же полная чушь.
Я наклонился к Даррену, сидевшему с ухмылочкой на лице.
– О чем речь? О том, как в лесу деревья падают? – спросил я.
Он кивнул.
– Но ты же не слушаешь…—сказал Верити Льюис.
– А может, это ты ни звука не издал?
– Прентис, умолкни,– не удостоив меня взглядом, велел Льюис– Я говорю: что есть звук? Если определить это явление как…
– Да как не определи,– перебила Верити.– Если дерево ударяется оземь, это вызывает сотрясение воздуха. Я стою возле дерева, когда оно падает, и чувствую, как вздрагивает земля. Разве она не вздрагивает, когда рядом нет никого? Воздух должен двигаться… должно быть… движение в воздухе: молекулы… Я имею в виду…
