— Уорик! — с укором произнес женский голос. Уорик увидел необыкновенно красивое и надменное лицо леди Анны Фентон и освободил ее руку. Хмурясь от раздражения, он снова расположился в своем кресле и сухо проговорил:
— Анна, что вы здесь делаете? Все еще домогаетесь короля? Анна премиленько надула губки, хлопая черными как смоль ресницами, и опустилась перед ним на колени. Эта опытная соблазнительница со знанием дела прислонилась к креслу так, что ее округлая кремовая грудь уперлась в деревянную ручку и в самом деле выглядела чрезвычайно соблазнительной.
— Уорик, — теперь ее голос стал мягким и чувственно хриплым, — ты же знаешь, что всегда был моим самым желанным любовником!
— В самом деле? — спросил он с широкой усмешкой. — А как поживает ваш муж, миледи?
Анна рассмеялась; чувство юмора, свойственное ей, делало эту женщину еще более неотразимой.
— Мой муж? У него нет ни малейшего желания приезжать ко двору.
— Его можно понять! Если бы моя жена сделалась последней прихотью короля…
— Уорик!
На этот раз в голосе леди Анны послышались шипящие нотки раздражения. Она поднялась, убедившись, что его больше не интересуют ее прелести.
— Я что-то не припомню, чтобы ты так заботился о Жофрее в нашу последнюю встречу!
Уорик приоткрыл глаз и отметил сердитое выражение ее лица.
Он вздохнул:
— Анна, теперь я женат. На Женевьеве!
— Женевьева! — в сердцах воскликнула Анна, расхаживая за его креслом, как тигрица в клетке. — Нежная Женевьева! Любимая Женевьева! Невинная, восхитительная Женевьева! Уорик, я предупреждала тебя, чтобы ты не женился на ней. — Анна с горечью рассмеялась, и ее смех прозвучал как визг гарпии. — Рассказывали, как она трепетала, узнав, что должна выйти за тебя замуж! За тебя — предмет воздыхания всего двора, красавца, неистового и жестокого в битвах. Женщинам ты казался просто демоном! Огромным восхитительным зверем, таким возбуждающим… но и недосягаемым! Многие готовы были умереть ради одного твоего прикосновения, только не Женевьева! Ты дурак! Неизвестно, кого больше боится твоя жена: тебя или твоих привидений — духа твоей матери и прочих предков! Фамильное проклятие в дополнение к чудовищу-мужу…
— Анна! — Теперь он открыл оба глаза. В его тихом голосе прозвучала скрытая угроза. Он резко поднялся и начал медленно наступать на нее, словно желая заставить взять свои слова обратно, но продолжал говорить мягким и предупреждающим тоном: — Пожалуй, ты кое в чем права, Анна. Моя жена и вправду хрупкое существо, и ей нелегко совладать с моим загадочным прошлым! Но по ночам в постели она встречается вовсе не с чудовищем, уверяю тебя. Нежность рождает ответную нежность. Вы же охотились за чудовищем, моя распутная леди, потому его и получили. Но все в прошлом, Анна. Женевьева уже два месяца носит ребенка, и чудовищу, как вы меня называете, совсем не хочется, чтобы нежная леди, которую я называю женой, расплачивалась сердечной болью за мою прежнюю жизнь.
