Эльфийка вновь весело и заразительно засмеялась, так что Дон и Грахель тоже не смогли удержаться от смеха. Они так смеялись довольно долго. Остатки усталости вместе с тяжелыми мыслями и проблемами вчерашнего дня отступили, и представители трёх рас просто с теплом и добротой смотрели друг на друга.
— Кстати, о Приёмах, — гном внезапно стал серьёзен… Слишком серьёзен.
От внимательного глаза Дона это не укрылось.
— Так, — протянул он. — Выкладывай.
— Всё-то ты замечаешь, — с деланным неудовольствием протянул гном. — Итак, сегодня в полдень состоится Приём. Организованный вашим старостой, — гном с таким презрением проговорил последнее слово — будто выплюнул.
— И кого принимаем? — спокойным, каким-то слишком спокойным тоном спросил Дон.
— Орков.
Рука Дона метнулась к рукояти меча. Миралисса схватилась за лук.
— Вижу, вы тоже оценили серьёзность ситуации, — веско проговорил гном. — Значит, не зря старый Грахель топал сюда, и позволил себе войти без стука… А ночью — пробирался через дымоход в дом вашего старосты и слушал все эти мерзости о его грязных и странных делишках.
— Вовсе ты не старый, нечего притворяться! — фыркнула Миралисса.
— А делишки очень грязные? — поинтересовался Дон.
— Очень. Грязнее не бывает.
— Он впустит орков в Город?
— Не только. Он… что-то говорил о переходе людей на сторону орков.
— Что? — эта фраза поразила Дона как удар молнии. В течение двух ударов сердца над столом висела тяжёлая и гнетущая тишина. Потом её прервала Миралисса.
— Думаю, нам нелишне будет наведаться на этот Приём! — звонко выкрикнула она, вскакивая с места.
— Точно! — кулак Дона опустился на стол, так что тот затрещал… но выдержал. — Мы добавим своих слов в их песни! Песни предательства!
— А я их и плясать заставлю! — задорно продолжила Миралисса. — Где они собираются?
Гном, не поднимаясь с места, окинул взором вскочивших на ноги человека и эльфийку.
— В этом-то и основная странность, — медленно проговорил он. — Они собираются в полдень на Центральной площади. Я этого не понимаю… и мне это очень не нравится, — добавил он после паузы.
Миралисса и Дон перебросились недоумевающими взглядами.
— Не понимаю, — растерянно пробормотал Дон. — Насчёт старосты я не строю иллюзий, мне и раньше доводилось с ним иметь… разногласия. И он вполне способен и на предательство, и даже на переход на сторону врага — хотя это я с трудом допускаю, но это возможно… Но выкатывать своё предательство на площадь, на всеобщее обозрение — это же глупо! А он не дурак — подлец, но не дурак. Заговорщики собираются всегда тайно, скрытно! А так… Не понимаю.
