Наконец, на десятый раз построили под охраной остатков армии огромный завод по производству общедоступных наркотиков (девять раз его мафия взрывала). Запустили в продажу в обычные аптеки по цене пакета молока за дозу. И ...началось выздоровление. Ну, через кризис, естественно.
Желающие поначалу, конечно же, нашлись. Все они в момент обрыгались, искорчились и обделались. Их потом посмертно наградили за нагляднейшую пропаганду здорового образа жизни.
А детишки спрашивали у мамаш: "Что это за странные уроды, мамочка?" "А это, деточка, любители дешевеньких зелененьких упаковочек с героинчиком в аптечке. А вот это - алкаш обыкновенный. Может, хочешь попробовать?"
" Да нет, мамчик, как-то не очень потягивает...- гундосил бывший потенциальный "косячник", прыгая через блевотину, - Мне бы лучше чайку."
"Ишь чего захотел, чайку! Да моего годового заработка на него нехватит! Обойдешься кофием с какавою!"
Для тех, кто еще не понял, поясню, что мафия на Пахане лишний раз подтвердила, что она, во-первых, помирать не собирается, а, во-вторых, не так глупа как хотелось бы. Она просто заключила тайный уговор с правительством. Сказала: "О кей! Додумались, наконец, сволочи! Но оставьте нам хучь какой-то запретнейший плод! Не такой вредоносный как наркота. А доходы пополам. Идет?"
И исчез чай. Неформалы за вознаграждение раскрутили чифир как наикрутейший отвяз. А правительство объявило за его распитие административную ответственность. Цены на чаек подскочили в десять раз.
"Маловато,- сказала мафия,- раньше больше имели!"
Тогда вместо административной ввели уголовную ответственность, а за повторное распитие - с конфискацией имущества. И наступил на Пахане мир. Мафия осталась при больших, но разумных доходах, правительство - при дополнительных налогах. А пацаны кто в школьных туалетах чай в смывных бачках кипятильником заваривает, кто ксерокопиями картины "Чаепитие в Мытищах близ Москвы" приторговывает. И все при своих.
Вот такой компромисс получился на Пахане... Говорят, с уровнем жизни там теперь гораздо лучше."
"Петрович", так тот так до конца и не понял, и не признал вечности русской проблемы дорог и дураков. А также разницы между классическим социализмом и капитализмом. Он все время норовил перевести эти земные обозначения на свой понятийный аппарат. И у него выходило, что капитализм - это когда малочисленные головы живут за счет множества хвостов, а социализм - это наоборот, когда многочисленное охвостье живет за счет малочисленных голов. Испытывая при этом постоянный дефицит удоев.