Боамунд кивнул, продолжая улыбаться. Если постараться, подумал он, то я могу навешать кое-кому и вдвое больше лапши на зеркальце заднего вида.
– Однако! – произнес Туркин. – Видно, у плотников дела шли чертовски неплохо в дни Господа нашего, если они могли себе позволить большие золотые чаши с инкрустациями и…
– Спасибо, – перебил его Боамунд. – Думаю, я понял твою мысль. Естественно, – продолжал он, – в тот момент, когда Христос превращал воду в вино, с кубком тоже произошло нечто подобное. Отсюда и его теперешний вид.
Туркин сел обратно, красный как семафор; сзади кто-то сдавленно хихикнул. На этот раз, однако, на ноги поднялся Галахад.
– Великолепно, – сказал он. – Этот вопрос для нас выяснен, нет проблем. Но, – добавил он коварно, – у тебя случайно нет какой-нибудь идеи относительно того, где он находится? То есть, я понимаю, этот Иосиф-там-каковский привез его в Альбион, с этим все согласны; но все это было довольно давно, не так ли? Я имею в виду – с тех пор он мог деться куда угодно.
Улыбка Боамунда стала даже немного шире, чем была. На этот раз он действительно ждал, что кто-нибудь спросит его об этом.
– Сэр Галахад, – сказал он, с видом человека, который нашел в словаре нужную цитату, – если бы он не был потерян, перед нами не стояла бы задача найти его.
Опять наступила тишина, за которой последовал гул возбужденных «да, но…» собравшихся рыцарей. Боамунд призвал их к тишине ударом свежего молотка.
– Братья, – сказал он, игнорируя голос откуда-то сзади, тут же поинтересовавшийся, не заделался ли он профсоюзным лидером, – когда старец-отшельник вверял мне мои полномочия, он также передал мне некий очень древний пергамент, который, без сомнения, приведет нас к месту, в котором пребывает ныне Святой Грааль. Этот пергамент лежит у меня в… – он похлопал себя по внутреннему карману, нахмурился и принялся рыться в своей одежде. В этот момент кухонная дверь приоткрылась, и внутрь рысцой вбежал Ноготь.
– Вот, – прошептал он. – Ты оставил его в заднем кармане своих коричневых вельветовых брюк. Хорошо еще, что я обшарил их перед тем, как засунуть в стиральную машину, а то бы…
– Ага, спасибо, – проговорил Боамунд, – ты можешь идти. Этот пергамент, – и он поднял его так, чтобы всем было видно, – несомненно, приведет нас туда, куда нужно.
Пертелоп опять был на ногах.
– Погоди-ка, – сказал он. – Если этой бумажке столько лет, и в ней написано, где находится эта чертова штуковина, тогда как получилось, что.?
