Я знала, что это не мистер Оливер, потому что его я убила. Я пронзила колом его сердце, и сколько бы раз ни поднимался Дракула в старых фильмах, Оливер теперь мёртв по-настоящему. Это я могу гарантировать. А это значит, что мы имеем дело с новой группой психов, и мотивы для убийства у них могут быть тоже совсем новые. Черт, да ведь мотивы могут быть даже личными! Вампиры теперь по закону — граждане, и у них могут быть разборки, как у людей.
Но почему-то личных мотивов я здесь не ощущала. Не просите меня объяснить, просто не ощущала — и все.
Дольф увидел, что я иду к нему. Он не улыбнулся, не поздоровался, потому что: Дольф есть Дольф — это раз, и он от меня не в полном восторге — это два. Он вообще последнее время не в восторге от монстров, а я слишком тесно с ними якшаюсь, и потому включена в их число.
Но все же я заработала очки, уговорив его сына не становиться вампиром. И тот факт, что Дольф только что вернулся из отпуска за свой счёт с неофициальным предупреждением, что если не возьмёт себя в руки, то будет отстранён, тоже его несколько смягчил. Честно говоря, я согласна на все, что могу получить. Мы с Дольфом были друзьями — во всяком случае, так я думала. Были у нас обоих определённые сомнения на этот счёт.
— Мне надо отодвинуть мусорные ящики, чтобы осмотреть тело. И тело тоже надо будет перевернуть, чтобы поискать следы укусов или что там ещё обнаружится. Я могу это сделать, не нарушив неприкосновенность места преступления?
Он посмотрел на меня, и что-то в его лице ясно говорило, что он совсем не рад меня здесь видеть. Дольф начал что-то говорить, потом оглянулся на других детективов, на патрульных в форме, на экспертов-криминалистов и на стоящую поодаль машину «скорой помощи», покачал головой и отвёл меня в сторонку. Я ощущала на себе провожающие нас взгляды. Все детективы знали, что на одном осмотре места преступления Дольф меня тащил чуть не за шиворот по лестнице. Я, когда сказала «хватал за грудки», нисколько не преувеличила. Бог один знает, что теперь рассказывают — может, что он дал мне по морде, чего не было, но то, что было, тоже было достаточно плохо. Настолько, что я могла бы подать в суд и выиграть.
Он наклонился ко мне и тихо сказал:
— Мне не по душе, что ты здесь.
— Ты меня сам позвал.
Господи, только ещё ссоры с ним мне сегодня не хватало.
Он кивнул:
— Позвал, только мне надо знать, что у тебя нет здесь конфликта интересов.
Я наморщила лоб:
— Ты о чем? Какого конфликта интересов?
