А пока Хорошист вывел велосипед на тропинку и перебросил ногу через раму.
– До свидания, фрямки брюмкнутые! – попрощался он. – Встречаемся в полдень возле развилища дорожищ!
– А ты куда?
– Захвачу Отелло и дедушку Умника! Уверен, они захотят отправиться с нами! Жаль, мы не успеваем пригласить Главного Филина![2]
– Ничего, мы и без Филина управимся! – успокоил лобастика Бормоглотик.
Перед тем как усесться на багажник позади отца, Бубнилка по привычке стала клянчить у Пупыря какую-нибудь книжку.
– Пупырюша, не будь жаднюшей! Я ее почитаю и верну! – умоляла она.
Но тот ничего ей не дал, зная, что у лобастиков есть привычка проглатывать понравившиеся книги.
Как-то он одолжил друзьям свой любимый философский словарь, а они выгрызли из него несколько глав. «Когда я читаю, то дико переживаю! А когда переживаю, не могу остановиться и жую все подряд!» – объяснял Отелло, брат Хорошиста и большой любитель серьезной литературы.
– Значит, не дашь книжусечку? – надулась Бубнилка, когда отец посадил ее впереди себя на раму.
– Нет, не дам!
– Ну и брюмкнутый же ты!
– Бубнилка! Нельзя позволять себе таких разговаривалок со взрослыми! – одернул ее Хорошист.
– Я с ним не разговариваю, я на него дуюсь! Тоже мне, читака нашелся! И сам не ест, и другим не дает! – заявила малышка.
Когда Хорошист уехал и скрежет его велосипеда затих в березовой роще, мутантики стали готовиться к экспедиции. Из-за карликов, спаливших во время первого нашествия их дом, вещей у них было немного. Шерстюши привыкли путешествовать налегке, лишь с небольшим рюкзаком за плечами, в котором хранилась провизия на несколько дней пути. Кроме еды Бормоглотик и Пупырь захватили с собой оружие – по большой брызгалке с водой из ручья, которая при столкновении с карликами была надежнее булавы или меча. У Бормоглотика был с собой небольшой перочинный нож со множеством лезвий, щипчиков и открывалок, который подарила ему на Новый год Трюша и которым мутантик с двумя пупками очень гордился.
Мумуня, возясь с расхныкавшимися малышами, едва сдерживала слезы, а Пупырь, чтобы поддержать бодрость духа жены, громко и фальшиво насвистывал «Чижика-пыжика».
– Не волнуйся, мамуля! Мы попросим дедушку Умника, и он каждую ночь будет посылать тебе письмасны! – пообещала Трюша.
– Надеюсь, у меня не будет бессонницы и я смогу их посмотреть! – невесело пошутила Мумуня.
– Ну, берегись, Карла! Я вышел на тропу войны! – воскликнул Бормоглотик, закидывая рюкзак на плечи. Из него послышалось недовольное кваканье жабы Бибы.
