– Вы знали, что мистер Смит пришлет к вам кого-нибудь?
Ученый, казалось, еще не совсем пришел в себя. Резкое пробуждение и неожиданность – тут есть чем смутить и более крепкий рассудок.
– Я... Я не знаю, – пробормотал он.
– Простите, что не показываю вам мое лицо, – продолжал Юбер, – но лучше, чтобы вы не могли меня узнать.
– Как вы сюда вошли?
– В момент смены охраны.
– А в дом?
– Открыл фальшивым ключом.
– Да? И... что вы хотите?
Юбер улыбнулся.
– А вы не догадываетесь?
– Все равно скажите.
– Ну что же: мистер Смит услышал о работах профессора Шкловского и подумал, что вы сможете передать ему их результаты. Я приехал за ними.
То ли Монтелеоне еще не совсем проснулся, то ли сомневался относительно подлинной личности своего гостя. Он ответил нейтральным тоном:
– Да? А что конкретно вы хотите?
Юбер терпеливо уточнил:
– Я хочу планы новой ракеты "Пурга" и прибора наведения, изобретенного Шкловским. Вы поняли?
– Здесь у меня ничего нет.
– Я догадываюсь, – продолжил Юбер примирительным тоном. – Когда вы сможете мне их передать?
Ученый подумал.
– Вы можете вернуться следующей ночью в этот же час?
– Думаю, что сумею. Вы получите планы?
– Да, конечно.
– Хорошо, – сказал Юбер. – Завтра, в это же время. Я вам доверяю.
Он отступил к двери.
– Не двигайтесь, я знаю дорогу.
Он вернулся на кухню и сел возле стола, оставив дверь открытой, чтобы услышать все, что могло произойти в доме. Ему было нужно дождаться смены часовых в четыре часа, чтобы перелезть через забор, а затем спрятаться до пяти часов и выйти на улицу. Выйдя раньше, он мог бы возбудить подозрения милиционеров. А в пять часов он мог идти на работу, если она находилась далеко.
* * *
Уже рассветало, когда Юбер вернулся в деревню шпетов. Он был совершенно удовлетворен результатами ночного похода, немного огорчала его только легкая сдержанность со стороны Монтелеоне.
Юбер не ожидал, что его встретят с восторгом. Ученые редко имеют какие-либо идеалы. Для них важна одна наука, и им в значительной степени безразлично, расположена ли лаборатория в Хантсвилле или в Сталинабаде.
Юбера слегка беспокоило, что ученый не стал спорить... Это была не решимость, а нечто другое, чего Юбер не мог определить.
Он уже собирался открыть дверь дома, когда вдруг рядом с ним появился Лени Хагеманн.
– Добрый вечер, – сказал шпет. – Или, вернее, доброе утро.
Юберу пришлось сделать усилие, чтобы не выдать свое волнение. Хагеманн что-то искал, надо было узнать, что именно.
