— Ага…
— За транзисторы хорошую монету дадут, их сбыть проще простого. Ну, а про остальное не знаю. Всем будет на сигареты на месячишко-другой, да и мне самому монета во как нужна…
— Ага. Здорово сообразил, Лес.
Опять помолчали, и Терри, хоть был он и ошарашен и возмущен, что его запутали в такую историю, не посмел раскрыть рот. Он вдруг понял — думают они сейчас именно о нем.
— Про него, что ль, мозгуете? Так он у нас увязнет как миленький. На дело с нами пойдет, только долю не получит. — Он обернулся, глянул в широко раскрытые, испуганные глаза Терри: — Тогда уж ничего ты не сможешь, ясно? Никто тебе не поверит, скажут, ты с нами заодно был. Твое слово против пятерых. И против вот этого! — Перед глазами Терри опять блеснул нож. — Где живешь, мы знаем, попробуй только вякни — располосуем. — У Терри лицо было перепуганное, но Лес решил окончательно его добить. Он вдруг закинул голову назад, дернул вниз свой грязный ворот. — Вот как мы тебя взрежем! — Точно широкая белая резинка с лиловатым рубцом посередине, горло пересекал длинный шрам, настоящий хирургический шов со стежками, от которого начиналась заново выросшая кожа. — Еще похуже! Портрет попорчу!
Терри молчал. Ни одно слово не шло на ум, да и все равно голос бы изменил. Только громко, торопливо стучало сердце. Молчание длилось долгое, нестерпимое, и вдруг Мика прорвало:
— Это его так мамаша. Верно, Лес?
Лес медленно повернул голову, смерил выскочку Мика ненавидящим взглядом. Он был на два года старше Мика и не желал давать ему волю.
— Это ни при чем! — сказал он, уставясь на Мика своими змеиными глазками, сказал негромко, без всякого выражения, давал понять, что тон здесь пока задает он.
— Ясное дело ни при чем, — мудро согласился Мик. — Просто пускай Чушка знает, тебя голыми руками не возьмешь…
Лес все глядел на Мика, и взгляд его говорил, что тот чуть-чуть не схлопотал удар ножом.
— Да, — наконец вымолвил он, — голыми руками меня не возьмешь.
— Ясно, — подхватил Мик, желая поскорей перескочить барьер, который сам же по дурости и воздвиг. — Значит, заметано. Топаем на Фокс-хилл за приемничками…
— Ага.
— И колокольчики прихватим, — прибавил черный мальчишка.
Но теперь это уже никого не насмешило.
От строительного участка путь Хармеров лежал опять через Фокс-хилл, мимо той самой школы, в объезд узких улочек с недавно введенным односторонним движением, к шоссе, что отделяло пустошь от викторианских вилл.
Путь этот вел и мимо бакалеи дяди Чарли на углу, и так как на долгий объезд Джекова упрямства не хватило бы, он был рад, что за пеленой дождя можно проехать незамеченными. Большой «ровер» дяди Чарли стоял на улице у обочины, словно океанский лайнер среди буксиров, но сквозь витрину с надписью «Сегодня со скидкой!» старика видно не было.
